Эхо молчанием дышит

Осенний лист, как эхо дней минувших,
Щемящей сердце, полон красотой.
В нём ломкость тел, утративших их души,
И смерти вечной, тишины покой.

В нём грусть прощения, за то с ним случится,
Багровая, как пламенный закат.
Он в листопаде, огненною птицей,
Летит к Земле, притягивая взгляд.

В печали алой, нет тоски надрыва,
И сожаления, о том что жизнь прошла.
Он жил легко и в смерть летит красиво,
Не оставляя, за собою зла.

Жизнь череда и смена поколений,
На место павших, новые весной...

Чувства сбросить пытаюсь в рифах
И подвесить на острых скалах.
От печалей я прячусь в рифмах,
Как от взрыва под одеялом.

Отболеют тревогой ночи,
Пряча искренность слёз в подушку,
Растерзают всю память в клочья,
Как сломавшуюся игрушку.

Любовь со дна души
Вдруг отзовётся эхом.
Пиши мне - не пиши,
Судьба пройдёт по вехам.

Не переждать разлук,
Мы душами не вместе.
Размерный сердца стук,
И тишина в подъезде.

2
На мороженое варенье,
Сахар в кофе - мой яд под утро...

В молочно-розоватой глубине
Тая извечный голос океана,
Купается в сверкающей волне,
Придя в наш мир негаданно-нежданно.

Песчинки пляжа вьются в бурунах;
Воспоминанья шепчут о далёком -
Нездешних видах, прежних временах
И жизни в мире чудном и глубоком.

Всё помнит: вдаль плывущий, в юдоль тьмы,
Волшебный сон - прозрачных рыб мерцанье;
Свеченье красок - драгоценный миг,
Разбивший вечный сумрак ожиданья.

Прикосновенья лёгкие существ,
Чьим домом и убежищем служила;
Все чудеса...

Нечаянный вор неуслышанных слов
Додумывал их, и попыток число
Росло без конца, ибо снова и снова
Ему не хватало то взгляда, то слова.

Остались, как были - ответ и вопрос:
Что взял в тишине и без спроса унёс?
Украл, что не видел, и необъяснима
Трактовка молчанья прекрасного мима.

Непрошенным был, приглашённым не стал,
Глотал на морозе холодный металл
И пил через боль ускользавшие немо
Из губ неподвижных сухие фонемы.

Как глупо слова нерожденные пить,
Когда...

Всё дольше молчанье, всё реже
Улыбки твоей иероглиф
Приходит, а глупая нежность
От звона случайного вздрогнет,

Сожмётся в комочек, и взгляд ли,
Рука ли потянется к трубке…
Но вызова нет, и навряд ли
Придёт он за долгие сутки.

Бредут они медленно в осень
Сквозь волглое марево лета,
И бьётся молчанье вопросом
С известным до боли ответом.

Спокойно, тихо, не шурша
Устав от диких антраша,
По небу двигалась душа.
Душа дышала чуть дыша
И не спешила не шиша.
Куда спешить, зачем гореть,
Когда есть время побалдеть.
Но сил уж нет. Увы, увы!
Тут хоть дыши, хоть не дыши.

Учили в детстве - береги честь смолоду,
Ну Вы ведь знаете... как платье снову.
Потом, что слово-серебро, молчанье-золото,
Был вынужден принять я это за основу.

В пять лет узнал – де, ноги кормят волка,
Чуть позже пионервожатый кратко пояснил:
Чем меньше спишь тем будет больше толка,
Чем меньше ешь тем будет больше сил!

Недолго спал, ел мало и почти не пил (?)
Под руководством партии усиленно... тупил,
А, что до ног, - уж полстраны исколесил -
Чужие саночки, не покатавшись сам...

Где время сровнялось в единую вечность,
Молчанье, забвенье, пустую беспечность.
Губами ловлю ускользающий воздух.
Меня больше нет, лишь истрёпанный кожух

На мёртвой дороге, укутанный пылью,
В короткие сроки становиться былью.
Тянусь обескровленной жизнью к рассвету,
Цепляясь корнями несмело за эту

Незримую почву минувшего лета.
Слепыми глазами, хоть краешек света
На пасмурном небе увидеть хочу я,
Где ветер мне раны целует врачуя.

Где время сровнялось в единую вечность...

Капала киноварь. Капли.
Падали на ладонь завтра.
Я сегодня опять. Больно.
Продолжаю дышать ветром.
На ладонях моих капли.
Перемешана соль с утром.
Только стены кругом. Завтра.
Будет снова дышать жизнью.
Снова ночь без теней. Пусто.
Тонет пламя в окне черном.
Только грустно опять. Грустно.
За спиною стена завтра.
Застывает крыло холод.
Разбивается стон. Капли.
За стеною стена завтра.
Буду снова дышать ветром.
Надо снова дышать ветром.
Надо снова дышать...

И теперь, загнанная в угол, краем живой плоти и
вонзенной иглой сознания понимаешь –
как противен фрак и декольте на обочине пыльной дороги.
Как навязчиво выглядят одинокие пальмы и
как некстати всеобщее голосование, пискливое брюзжание и заносчивость.
Как отчаянно пульсирует в тебе
в другом увидеть отражение,
но оно лишь тускло мелькает и оседает пылью.
Вороватая крадучесть спешки и упреков скольжение.
Об асфальт, напрягаясь, трутся шины,
ершатся щетиной.
Взгляд на...