Эхо Дальстроя и ГОЭРЛО

У стихов очень длинная память,
Тишиной зарифмованы строчки.
Если теням даровано падать,
То словам это вовсе не срочно.

Замолчать, - как споткнуться об эхо,
И вода разойдётся кругами.
Быть забытым отнюдь не помеха,
Раз душа превращается в камень.

Где причалит та лодка надежды
В океане иллюзий свободы?
И всё так же диктуют невежды,
Календарь отслужившей погоды..

09.04.2014

Мир, окружающий нас, полон неисчётных соответствий:
Как рябь на зеркале воды, всё небо ими и земля
Испещрены; цепь неразрывную собой причин и следствий
Являет, в сущности единая, картина бытия –
От взрывов и рождений звёзд и грозных планетарных бедствий
До колыханья седогривого степного ковыля...
И на любую нашу мысль, дела творимые тем паче,
Всё долгим эхом отзывается в нём так или иначе.

***
Превыше всех духовных практик
не умение ль любить?
И пусть учебника об этом негде взять, –

а всё ж едва ль синонимичным
не является оно
великодушному умению прощать.

***
Улыбка добрая и мудрая – в ответ
пускай не вызовет
раскатистого смеха, может статься,

зато она протяжным эхом
поневоле человеческое сердце
заставляет отозваться…

***
Кто на часы не без тревоги
то и дело всё поглядывает
в спешке деловой –

не упускает ли меж тем
и время, тоже быстро тающее...

***
Что мысль, что брошенное слово –
порождают так или иначе
своё эхо где-то;

и ни одно земное действие,
хотя б на небесах,
не остаётся без ответа.


***
Как кажется,
люди совсем недалеко ушли,
всё так же словно соревнуясь
в дикости и зле,

от состоянья первобытного,
уж за мильоны лет
существованья на Земле.


***
Всяк человек тем лишь уверенней
проходит путь земной
к далёкой цели в устремлении,

и даже более ещё,
догадываясь о своём
космическом предназначении.

***
Улыбка добрая – в ответ
пускай не вызовет ни бурного приветствия,
ни смеха, может статься,

зато она протяжным эхом
поневоле человеческое сердце
заставляет отозваться.


***
Превыше всех духовных практик
не умение ль любить?
Пусть по нему учебника нам негде взять, –

а всё ж едва ль
синонимичным не является оно
великодушному умению прощать.


***
Всё осязаемое, внешнее:
как дерево, как лёд,
огонь, и камень, и бумага, и металл… –

в сухом остатке, может быть,
лишь...

На поверку,
на Земле все человеческие
действия, поступки,
где-то громче, где-то тише,

тем значенья своего
лишь поднимая цену,
эхом отзываются и выше.

***
Разве не так:
чем старше мы и сами кажемся себе ещё умней
И чем других мы судим более придирчиво и строго
Иль так же судим жизнь, порой к тому и вовсе без предлога,
С высокой башни, из песка сырого сложенной, своей,
Тем только больше походить ещё на маленьких детей
Должны в глазах мы бесконечного всевидящего Бога?


***
От гула жизни нам не спрятаться ни в крепости надёжной,
Ни под землёй, ни за глухой оградой монастырских стен…
Ничто от воя нас не защитит пронзительных сирен...

***
Как раскат громовой
отзвучит далеко по земле, так и всё, что случается где-то,
Тут же будит раскатистое его эхо в пучинах безбрежности,
Наподобье Эфира, повсюду разлитого Вечного Света. –
Узы нам всеединства
расторгнуть нельзя!.. Случай тоже ведь – это,
На поверку, замечу я вам, лишь ещё один род неизбежности.


***
Как жизнь учит тому,
из безделицы сущей, казалось бы, самых пустяшных вещей
В результате иной раз выходит довольно изрядное дело,
Что нисколько не странно, и...

Эхом эхоет Аутку
Леший... Страшно... Страшно жутко!
Прилетай ко мне, малютка --
погуляем не на шутку.

Хоть Совой будь, хоть Ягою
с костяной одной ногою.
Смехом попугаем вволю,
эхом ужаса ночного.

Искупаемся в болоте,
и со звёздами в полёте
покуражимся: пилоту
задерём хвост самолёта.

А потом до зорьки Утра
эхом зашепчу (ауткой)...
Ведьмочка моя, малютка,
поиграем не на шутку.
.
.
.
.
.
.
***

Светик - Светлячок - Светлана ---

звёздочка моей судьбы...

Эхом падает гомон ушедших столетий.
Еле жив, самолет сублимирует важность момента.
Тайный смысл, свысока, затяжному мазку на мольберте
Придает одинокий, - тем ярче, - голос рассвета.

Губы упрямо не соглашаются: хватит!
Мы привыкать и прощанья шептать зарекались,
Памятью густо надежду пересыпали
И вразумить обреченно постылую жажду пытались.

Образы, влившись в аккорды изысканных маршей,
Неумолимо собой вытесняя прозрачность,
Рвутся о тонкие догмы, - где тонко – там рвется...