Эх растянуться б на жарком песке

Легкий взмах крыла
И сквозит улыбка.
День, стряхнув от сна,
Тень, у ночи зыбкой

Развернул рулон
Красочных картинок.
Птичий звонкий тон
Манит вдаль, незримо,

К белым облакам,
В синеву... За ними
Март спешит... В руках
Свет несет... И имя

Тает на песке
За водой, стекая...
Час уснул в броске
За дверями Рая.


5.03.2010

Я подобрал тот самый ключ к замку резному,
Что открывает дверь из дома моего.
По лестнице я подхожу к балкону,
Смотрю недолго вниз и прыгаю с него.

Теперь один стою в сухой пустыне,
Где нету красок, форм, но лишь шаблоны их.
В песке я отражаюсь, как в витрине.
Обезображенный изгой, я – тень, наив.

А впереди виднеются колодцы
С заполненной до края золотой водой.
И краем глаза удивлённо замечаю,
Как появляется черпак над головой.

Беру подобием руки черпак и следую к колодцу,
И...

И было слово грусти в бездне неба,
Что звоном отдавалось в выжженной душе.
Ему неважно, кем он был, кем не был,
Уже другой герой, нашедший путь во тьме.

Плачь, Аннхен, зарываясь в мягкие перина,
Не оживляет более твой ясный взор.
Летала бабочка, погасшая в огне камина,
Остался пепел, скатанный в немой укор.

Спасибо Вам за то, что было так прекрасно.
Я строил из песка и золота дворцы,
Но труд мой всё же не погиб напрасно,
Смываемый дыханием волны.

Спасибо Вам за то, что было так...

Приплывала к моему берегу
Золотая Рыбка. Я её – отпустила.
Потому что рыбке лучше – в реке.
На берегу для неё – постыло…
Не попросила взамен ничего,
Пусть уплывает с Богом!..
Теперь одна сижу на песке
И думаю очень о многом…
**********************
Мне не жаль, что ты – от меня
Далеко…
Мне не жаль, что ты - в мыслях
С другою…
Мне жаль, что тебе, Димка,
Всё равно,
Что происходит со мною…

Бибан - эль - Мулюк, внешний вид пастухов,
утомительно зыбки витки эпопеи,
раскопать тех кто в лете от скуки усох,
Стадо скользких баранов,
под розгами первого Сети.
Припорошенных знаков
от скорби отскобленных строк.
что же ты?
занеси на меня свой кулак,
вот мой посох планетный,
сломай его, мне же об спину,
что бы знали, как это бывает
когда подымается раб,
Разрывая интриг,
и сплетенных цепей паутины!
Отпереть ярлыки вытекающих руд,
что сочатся в глубинах коростами...

Такой же майский день. Там, в сорок пятом…
Такой же? Нет. Мерцает время в лицах.
Над грудою трофейных автоматов
Дымок от самокруток вверх струится.

На марше гарь и пот впитавши смачно,
Горчит в зубах газетная бумага.
И пусть стреляет кучно фриц чердачный,
Рукой подать отсюда до Рейхстага.

Пусть снайпер у фашистов «дюже вредный»
И плотно ложит пули вдоль панели,
Но вскоре заполощет Стяг Победный
Над крышею немецкой цитадели!

Дымят кругом горящие остовы.
Плюют огнём проёмы и...

О. Чем. Ты. Теперь. Молчишь.
?
Не будет теперь «Разденься. Оставь ключи.»
И все это мелочи. Щелочь таких причин
Выест глаза всех следующих мужчин.

У нас тут все непогода, долбаный «не сезон».
Град в окна. Все время- кто там? – пойди проверь.
У меня на заставке город и Люк Бессон.
Вместо вечного ТЫ.
О чем ты молчишь теперь?

О. Чем. Ты. Теперь. Молчишь.
?
Я хочу знать с кем
Рисуешь следы бесконечности на песке,
Все также спасаешь бренное от морщин,
И также смеешься- кричи или не...

Когда я был примерным мальчиком-
Седой старик,скорченый от бед-
И смерть ещё не грозила пальчиком-
Садился мальчик на свой мопед!

Пересекая все швы заплатками-
Начало жизни- вечерний час!
Тогда дороги все были гладкими,
И свет зари не печалил нас!

Кого-то ждать и на что надеяться-
Куда бы чёрт меня не занёс –
И этот брод,что у старой мельницы,
Был ниже ступиц моих колес!

Но уходя-я всегда оглядувался-
Теперь зовешь ты издалека,
Шарнейка моя,награда моя-
Коричневая река...

Хоть и платья твои порою черны, словно ночи запруда,
Как Матисс, со светом играя, преломлю их в лунные всходы.
Хоть слова и эфирны, как ветра стокрылые губы,
Я в них скульптором высеку солнца пурпурную тогу.
Ты иди лишь, ступай по песку, золоти его мели,
Ты шепчи лишь, теплым дождем в сухие пространства.
Где кончается ум, начинается разум на вере,
Где кончается власть, начинается нежность всевластья.
Обреченным на смерть каждый вдох приносит цветение жизни,
Обреченный тобой, задыхаться...

К творцу придет однажды Маргарита, преодолев земное притяженье.
И там , у моря, радостно-сердито, он ей подарит новое творенье.
И будет говорить о расстоянье, как расставанье – счастье невозможно.
И тихо улыбнется на прощанье, кота она погладит осторожно.
- Возьми с собой, - Фагот ее попросит. – Кота или поэта? – улыбнется.
И взгляд на пену яростную бросит. И в звездопад до времени вернется.
Кот и мужчина страшно одиноки. А звезды где-то рядом рухнут снова,
Что остается? Лишь песок и...