Эх растянуться б на жарком песке

Ты - моя половинка, в этом мире, в кроткой судьбе.
Солнца луч на осеннем, жёлто - мокром песке.
За преградой и ливнем, сквозь туман облаков,
Ты - моя половинка, в этом мире блаженных цветов.

Я могу долго - долго, слушать восход,
Он конечно расскажет о тебе, не соврёт.
Ты, и больше не надо, никого...и сейчас,
Я могу лишь мечтать о тебе, не о нас!

Ты - моя половинка, в этом мире, в дивной мечте.
Капля света на древнем, серо - смятом листе.
За надеждой и ночью, сквозь неверность...

Надежду терять не стоит,
Ни в песке, ни даже в горе.
Она нас с тобой обогреет
И мягкостью слив переспеет.

Надеждой откроем мы двери
На завтра, вчера, и потерпим.
Славной мечтой на аллее,
Огреем, обнимем, застелим!

А что ещё нужно, а осень?
Странным падёт вопросом,
На окна, на тени, на двери
Надеждой себя согреем.

Не будем терять её просто,
Легко и совсем серьёзно,
В любви и тепле смелеем,
Согреем, наделим, застелим!

В слезах
я просыпаюсь утром стылым.
В глазах
тоска, прогнать ее нет силы.
Дрожу
от холода пустой постели.
Брожу
у телефона две недели.


Жду слов,
в ответ - безмолвие пустыни.
Оков
на сердце груз лежит отныне.
Печаль
песком шуршит и стоном душит.
Как жаль!
Нам отчужденья не разрушить

Я молод был и глуп
Тогда я уступил…тебя. За что им это?
Ведь я тебя всегда боготворил
Они тебя скорее выиграли где-то.
Теперь принужден воровать
Все то, что только мне принадлежало
Но, к сожаленью, им нас не понять
Они лишь взяли то, что не сбежало.
Душа моя всегда была с тобой.
На севере, на юге, за границей,
Когда же боже стану я собой?
Когда моя любовь вернется мне сторицей?

Идти ль мне в бой, обеты все нарушив?
Все то чем жил, при этом не разрушив:
Свой дом, строкой...

Пришла в белоснежных одеждах
Зима.
В дубленки укутаны нежно
Дома.

Вдруг слышу патриархальный
Громкий мат:
Какой-то чудак оседлал, как сани,
Дипломат,
И прочертил прореху
На снегу ...
Я удержаться от смеха
Не могу.

Ведь гололед не причина
Маты гнуть.
"Осторожно ходи, "дурачина"."
В этом суть.

Чтобы так материться,
Не нужно ума.
Улыбнитесь, в сердца стучится
Зима.

Она не виновна, что лед не посыпан
Песком.
Мягко и ровно сыплет и сыплет
Первым снежком.

Воздух...

Как просто мы в своих мечтах
Стираем грани
Мечтаем лишь о королях,
Довольствуясь шутами
А время вечным беглецом
Кладет маршрут
И станет вдруг одним лицом
Король и шут
И он отец твоих детей
Твое тепло и дрожь
И вот уже сто тысяч дней
Ты с ним живешь
В обличье короля – шута
Кочует твой мужчина,
И строит замки из песка,
И копит на машину...
Сто тысяч дней, все суета
Но то и дело
Король живет с женой шута,
Шут - с королевой...

Как тяжела утрата, я не скрою,
Как сердце в этой боли кровоточит,
Мою печаль афганец – смерч уносит,
Несущийся смертельною бедою.
А ты с небес глядишь и плачешь тихо,
И слёзы на песке любовь рисуют,
Но безнадёгой в них лишь торжествуют,
Как в кратерах, скрывая своё лихо.
О, господи, тяжёлы эти слёзы,
В зеркальном отражении заката,
Как будто бриллианты в три карата,
На радуге застывшие в морозы.
Уйди, моя любовь, я заклинаю!
Нет сил терпеть, как сердце кровоточит,
Тяжёлым гнётом...

Бегу я откуда-то,
Точно не знаю
Откуда бегу и куда убегаю
Средь белой пустыни
Живу одна.
Иду ниоткуда,
Иду в никуда.
Не нужно мне счастья,
И слез мне не надо.
Хочу я чтоб кто-то
Со мною был рядом.
Прошу я пустыню:
"Дай человека,
За это служить тебе буду полвека!"
И вдруг мне пустыня
Игру предлогает.
На человека мы с ней играем.
Мне надо бежать,
Куда-то вернуться,
И здесь избежать,
И тут увернуться.
А если игра мне не поддастся,
Вечно одна я буду скитаться.
И я бегу сквозь...

Я босоногая богиня.
Следов дорожка на песке.
Маяк чуть светит вдалеке.
Сегодня мое имя Тийя.

В брильянты превратились росы.
Ты не любил, ты лишь желал.
Вознес меня на пьедестал
И после ночи вниз не сбросил.

Расстались Аполлон и Тийя,
Вакханка и нежнейший бог,
Без слез, без грусти, без тревог.
Песок, следы, луна, богиня.

Спеши ко мне сквозь бесконечность лет,
Не зная опозданий и преград,
Отбросив боль пережитых утрат,
Ищи в песках мой незаметный след.