Изумрудными крылышками

Покой твоих глаз
подобен снежной заре,
подобен осенним кристаллам листвы,
усеявшим пустошь аллей.
И ночь ниспадает на плечи твои
агатом и сотней алмазов.
В тумане волос – библейский елей
и прикосновение молний,
что золотом неба цветут.
И розы огонь наполняет
твой каждый ветреный шаг.
Движений прозрачные волны
сродни изумрудной траве.
Зову я тебя на ста языках –
беспечная грусть и надежда.

Ах, Париж, я в твоей запылённости не был.
Ах, Париж, мне твой дым ни приятен, ни сладок.
Мне приятно и сладко всё то, что нелепо, —
Да златые оковы иконных окладов.

Поле ржи мне милей Елисейского поля,
И приятнее Сены мне — сено и пашни.
Не заменит лесов изумрудных раздолья
Башня Эйфеля мне, неформалу без башни.

Ах, Париж, чем ты манишь своих пилигримов?
Неужели магнитом парфюмных магнатов?
Неужели роскошьем своих магазинов,
Рассыпающих блеск серебра и агатов?

Что ж, Париж, ты...

На берег, раскаленный в жемчуг лета,
гони волной свой невесомый шаг.
Лови огнями изумрудными приметы
тенистых рощ под августовским небом.
Ищи в устах
степей ночей безмолвных
мелодию, отлитую из блеска
пшеничных звезд и бархатного плена
обратной стороны луны.
Стрелой надежды меряй расстоянья,
над i все точки, под ногами почва
уходит, чтоб вернуться океаном.
На берег, орошенный млечной пеной,
беги, беги,
беги волчицей вольной
загадывать желанья.
И больше не ищи разлуки
ночи...

Дверь… Звонок…
Миг ожидания,
Грезы как птицы
В восторге кружат.
Сердце шальное,
Не стучи так родное,
Верю – не камень,
Но ты же не мяч…
Но стоп! Слышен шум
За заветной стеною,
И легкая поступь
Ножек твоих,
Прочь изгоняет
Стаю мечтаний,
И курком громыхает,
Щелкнув в двери замок.

Полумрак коридора,
Запах лаванды,
И воздушный халат,
Не скрывает
упругой груди.
Локон черных волос,
Замер змейкой,
На бархатной коже.
Взгляд очей изумрудных,
Лаской, в омут безумный манит...

В лесу сиял зелёный рай,
сверкал закат-восход,
в лесу, разыскивая путь,
бродил отставший взвод.

День посылал ему - тоску,
зной, голод и... привет;
а ночь - холодную росу,
виденья, сон и бред.

Блистала ночь алмазной тьмой,
трещал сырой костёр,
случалось - в небе пролетал
огнистый метеор,

как путеводная звезда
в таинственную даль,
чертя на жадном сердце след,
далёкая печаль;

а в серебре ночной реки,
в туманах спящих вод,
сиял девичьих нежных лиц
воздушный хоровод.

В...

Опустилась звенящая тишина.
Обмелели бурлящие реки улиц.
В небо вышла гулять красавица Тьма,
Быть увиденной не рискуя.

Заколола месяцем тёмных волос шёлк.
На себя в зеркальные воды взглянула.
Отразилась ярким сиянием звёзд
Милых глаз оттенком изумрудным.

Спохватилась - больше времени нет.
Первым жарким лучом утра
К ней спешит влюблённый в неё Свет.
Растворилась Тьма в сладости поцелуя...

Осень сняла кожуру изумрудного яблока августа.
Безмолвствуй, храни тишину в туманном шафране
влажной воздушной шали,
храни тишину своих слез.
Расплывчатым взглядом пьяницы

лезут под ноги лужи,
лезут за шиворот
сквозняки.
Встретимся у реки,
у белоснежной, лилейной реки
за лугом из желтых букетов памяти.

Солнца кратер запружен
водой, мякотью
лиственной гнили.
Топка остывших созвездий тянет
в логово снов без сновидений.
Спасает
малиновый чай и шахматный плед.

Мгновение...

Буйный ветер на алой заре
Одиноко блуждал
изумрудно- зеленой равниной
И пленен был
безумно красивой рекой,
он вихрами лихими
Закружил глубину колдовскую,
И волной кружевной
Пробудил голубую реку.
И они понеслись
По Зеленой долине
Между скал заиграли,
И брызги дарили камням,
и в порыве отчаянном
ветер пыл урагана
в хрустальные воды бросил,
и стихией мятежной
разгулялась привольно река,
Но крутой водопад
Рассеял волну озорную,
ветер стих и растаял в тумане,
пролившись...

лети, сапсан
широкогрудый,
от этих жалящих высот…
в бескрайнем
небе изумрудном
пусть будет твой полет высок…
не место
для твоей охоты
ущелье, где течет Аргун,
где минометные
расчеты
уже стреляют по врагу…
лети, сапсан,
покуда крылья
тебе война не обожгла…
здесь - навесной огонь,
настильный,
и раскалились добела
в лихом огне
стволы и души…
и ты сгоришь в огне, сапсан,
как в нем, гляди,
горят «вертушки» -
и обжигают небеса…
лети, сапсан,
как можно дальше
от этих окаянных...

глухота парового котла остановок,
изумрудно-влажная водоросль скидок
с фасадов торговых центов,
глазницы моллюсков из раковин офисных бань…
а я, люблю слушать стихи (мне некогда плакать),
глядеть под юбки бабочек-звезд,
на жидкий кристалл утомленной сонетом луны,
благословлять облака и герань на столе…
керамика ртов,
жующих вчерашнюю партию в покер,
на горле сухом
засаленный галстук магических формул счастья…
что мне спросить, чтобы стало теплее?
вещая моя бабушка,
молчунья, лесная...