Из его прямой речи

Исполненный невежеством и фарсом,
Сидящий в клетке пошлых мелочей,
Пытаться наполнять своё пространство
Чужими звуками бессмысленных речей!

Иллюзиями мыслей продираться:
Сквозь пустоту исторгнутых законов,
Божественных исходов дожидаться -
По капле собирая лист истоков!

«Любовь»
Зачем так много о любви
Мы говорим? Того не знаем,
Что грохот праздной болтовни
Значение слова убивает!

К чему словесная тщета?
К чему столь выспренние речи?
Всё это только суета!
А суть сует – заряд картечи!

Любовь – всё то, что создаёт,
Творит, не требуя достатка!
Закон любви – её полёт
Отдать другому, без остатка!


Другому? Полноте! Себе! Любовь отдал –
Любви прибудет!
Младенцем это каждый знал,
А станет старше, и забудет!

Друг дружкой нужно дорожить,
И не...

По традиции старинной
Собираюсь в путь недлинный.
Первый майский выходной.
Люд веселый и родной
На поляне у реки
Разбирает рюкзаки.
Чей-то пес играет в прятки.
В ряд расставлены палатки
Гордо, словно терема.
Прибаутки, кутерьма –
Этот мчится за водой,
Тот колдует над едой.
Набирает праздник скорость.
На лужайке собран хворост.
Два заядлых рыбака
Притащили судака.
Воздух прян, хоть ложкой ешь.
Наконец поспел кулеш.
Тосты, шутки, песни, речи.
Как давно мы ждали встречи.
Поздний...

В нашей дуэли один только выстрел,
и он - всегда за тобой.
Я очень хотела бы стать счастливой,
как алкаш, ушедший в запой.
И как ответ на твою безупречность,
предложить свой искренний смех.
Но Бог - мудрей, раздавая беспечность,
разделил ее не на всех.

Ты добр и галантен, так щедр, импозантен,
сейчас ты смиреннее всех.
В заученной речи, повинной, конечно,
почти что не вижу огрех.
Но ты меня снова объявишь виновной,
а сам будешь милым и кротким.
Опять - истеричка, и все, как...

Это чувство невозможно описать,
И его не передашь словами,
Это чувство невозможно навязать,
Большинство из нас «болеют» им годами

Этот вирус не излечишь,
Надо им переболеть всеръёз,
«Ты за что меня калечишь?»
Спрашивало сердце сквозь озёра слёз...

И душа моя рвалась, кричала,
Почему? За что? Ведь я люблю его!
И лишь только в марте замолчала,
Наконец поняв, что изменить не в силах ничего...

А когда-то сердце разрывалось,
От его красивых серых глаз,
Лишь от взгляда что-то...

И вот опять, пустой вагон,
Но не пустой, людей здесь много,
Всё те же, что вчера,
Но всё не те. Так шумно,
Душно, бессмысленно и шатко.
Опять до Автово идёт,
А рядом кто-то захрапел...
Всегда интересно было: что там?
Там, куда не пускают обычных...
Тяжело...почему всё хорошо, а мне
Грустно...Выйду...Потрачу последние пятнадцать...
Зато теперь стрелять не надо...
Как-будто жизнь вдруг изменилась,
Или дождь... За это время, что я ехал
Пятнадцать станций...мысли, дрожь.
Я ноги...

Рядом со шприцем иглу положи.
Лучше - которой кололи два, три.
Чтобы на шприце осталось пятно
Красное, кровью считалось оно.

В луже водицы чуток зачерпни.
Там порошочек ты свой разведи.
Дозу побольше! А лучше уж две,
Будет ОКей всё в твоей голове!

Целый пакет ты у мамы возьми.
Клея побольше туда давани.
Тихо на голову это надень,
Будет веселый и радостный день.

Можно бензином еще подышать,
Но не узнает тебя твоя мать.
Лучше веревку за сук зацепи
Шею в петлю - и так час...

Я мечтаю о том,
Чтобы в кресле плетеном,
Ты, уж, в этом году
Любовался пионом.

Я - блинцов принесу,
Самовар закипает,
Пчелы сушат росу,
И, сирень - зацветает.

По утру, я хочу,
Все, прослушав куплеты,
Соловья под окном,
Обратить их в сонеты…
…



Ответ на экспромт жены:

Я – мечтаю о том,
Чтобы в кресле плетёном,
Охранял, в пледе, дом,
Верным псом, под фронтоном…

Ты - блинов испечёшь,
Как в награду, за верность,
К креслу мне поднесёшь,
Под сметаною, нежность…

По...

И теперь, загнанная в угол, краем живой плоти и
вонзенной иглой сознания понимаешь –
как противен фрак и декольте на обочине пыльной дороги.
Как навязчиво выглядят одинокие пальмы и
как некстати всеобщее голосование, пискливое брюзжание и заносчивость.
Как отчаянно пульсирует в тебе
в другом увидеть отражение,
но оно лишь тускло мелькает и оседает пылью.
Вороватая крадучесть спешки и упреков скольжение.
Об асфальт, напрягаясь, трутся шины,
ершатся щетиной.
Взгляд на...

Затянула в свои сети, заманила,
Горы благостные складненько сулила,
Речи сладкие шептала, усыпила,
Спохватился, только поздно уже было...

Затерялась нить серебрянная Духа,
Из-под ног ушла надёжная опора,
Ох и вязкое болото - бытовуха,
Оказались лишь туманом златогоры.

И теперь я опозорившийся пленник,
И о помощи подумать даже стыдно,
На душе уздой повис постылый ценник,
Всюду тьма и к Свету выхода не видно.

Всем чужой. Здесь грязный раб, а там - предатель,
Презираем там, а...