Июньскою ночью

Луч света маяка раздвинул шторы ночи,
Полярная звезда укажет верный путь,
От белоснежных парусов остались только клочья,
Шторм разбросал все наши корабли.

Пристанище найти и зализать нам раны,
Заложникам судьбы, безбрежной воли! Чьей?
Несметное число обманутых и старых,
Остались в океане средь грозовых ночей.

О чем.... мечтает девушка ночами?
О ком.... она тоскует утром ранним?
Кто же....предмет ее печали?
Где он.... кто душу ее ранит?

Куда.... она спешит под вечер?
Кому.... она дарила слезы?
Лишь он ....украл с ней эти встречи...
О нем....ее ночные грезы...

Он Бог....она в него так верит...
Он рай....лишь в нем ее душа...
Его.... она улыбкой встретит...
Сегодня.... для него лишь хороша...

И только он....ее взгляд зажигает...
И в нем.... она горит...
И лишь ему.... она прощает...

Вспомню ночь, бесконечные дали,
Море залито светом луны,
Там, где золотом волны играли,
Где могучие ветры нежны.

Я летела по лунной дорожке,
В запредельную тайну ночи,
Поднимаясь по звёздным порожкам,
Я Вселенной искала ключи.

Всплески волн, дуновение ветра
И русалки играют в волнах,
Побережье в таинственном свете,
Как в забытых сказочных снах.

Там, где стёрты границы со сказкой,
Где портал поднебесной ночи,
Море тешится пенною лаской
И природа восторгом звучит.

Я летела...

Сумасшедшая ночь, подноси мне листы,
Я их все подпишу, не оставлю пустыми.
Разбросаю слова, тяжелы иль просты
И на каждом листе напишу свое имя.

Не герой, не солдат, пусть ругают, не суть,
На привычном посту, в чистой белой рубахе.
Я уже на краю, верный выбрал свой путь
И на этом пути сам найду свою плаху.

Режет сердце весна, на ладони – ладонь.
Все достойны любви, негасимой и верной.
Опьяняют и лгут, в каждом слове огонь.
Но любовь описать слов не хватит, наверное.

Скольким...

Милый мой, сильно тебя я люблю,
Что ж ты не спишь, мой любимый?
Дай поцелую я щёчку твою,
Спи этой ночью ты зимней.
Пусть я приду к тебе в сказочных снах,
С нежностью, лаской утешу,
Со сладкой улыбкой скажу на устах,
Как я люблю и изнежу.

Смерти нет, я ведала; но, впрочем,
Тянет души в небо ночь, как омут;
В горестной истоме темной ночи
Мои вздохи и слова утонут.

В черном храме вечное забвенье
Звездами покрыто, как свечами,
Чувствовала я, не слыша, пенье,
Тех, кто был там, бодрствуя ночами.

Я о них и знала, и не знала,
Как умела и могла, молилась,
И боялась чтоб сама не пала
В тайную и страшную немилость.

Кровь моя пульсирует все звонче,
Слышу их - и члены мои стонут;
В горестной истоме темной ночи
Мои слезы...

Крутится-вертится
над головой
звёздная ночь
с золочёной Луной.
В прозе людской
прописать эпилог
тягостно по миру
стелется смог .
.....................
Мёд стихов
от высот ноосферы
истекает
усилием веры.
Под покров,
в тишину, ради бога,
их расслышать
без уха Ван Гога.

Тихий шелест ночи за окошком,
Тучкой спрятало небо луну...
Жизнь свою собираем по крошкам
В тонкозвучную ноту, струну.

Где-то грозы ударят басами,
Отзовётся тревожно струна,
По округе пройдётся дождями,
Что же делать--душа такова.

То звенит на возвышенных нотах,
То усталая стелит постель,
То любовью встречает кого-то,
То смывает обиды потерь.

Это жизнь, это радость и боли,
Это путь и взросленье Души.
Не спеши,милый друг, с нею спорить,
Посиди, помолчи с ней в тиши.

И она...

Седая ночь, и тишина...
Не видно месяца на небе.
В душе озноб и пустота,
И сердце молит о согреве!

Такая скука...мрак окутал
Все близ стоящие дома.
Такая жизнь, такие муки...
Такая я, моя судьба.

Немая ночь, без лишних звуков.
Глухая ночь: мы с ней молчим
О том, что жизнь ломает душу,
И тело ломит от тоски...

А где-то счастье ярким светом
Дней заполняет пустоту.
И было б все не так печально,
Если б не слезы наяву....

Пришли ко сну укладывать меня цикады,
На все лады звучали их неумолкаемые серенады,
Но полная луна металась в уголках окна,
И сон не шел, впрочем, как всегда.

Ушастые совы признали меня за свою.
Только ночью я слышу, вижу и пою,
Только ночью умолкают люди и уходит суета,
Только ночью никого не смущает моя “нагота”.

Только ночью можно расслышать биение сердца,
Понять, куда ведут мысли, ни от кого не закрывая дверцы,
Можно рассеять страх в темноте волшебной,
И почувствовать, наконец...