Июльский восход

Белеет призрак лошадиный
В степи ночной, июльской льдиной.
Чего т не спится, может выпить.
Ужасно хочется повыть мне.
В окно вплывает привиденье.
В следах заметное мокренье.
Его погладила рукою –
Как ледяное, кости ноют..
………………….«Ты кто?»
«Я – лошадь Тень кобылы»
Вмиг покрываюсь мокрой пылью.
«Я таю. Можно в холодильник?»
Мне не хватает что ль извилин?!
Ко лбу хвостом он приложился.
Очнулась. Ну, и бред…. Приснился?!

А город цвёл и пах,
но только торфом тлелым,
нёс ветошь майских грёз
в осиновых руках,
ещё он искушал
мужчин загаром смелым
и пивом запотевшим
в стеклянных берегах.

Он синие глаза
вперял в пустыню улиц,
и влажным рукавом
тёр вытоптанный пляж,
а облака сгонял,
как заполошных куриц,
и пыльный наносил
на стёкла макияж.

Он выгорал дотла,
как под стеклянной призмой,
и кашлял иногда
далёкою грозой...
А конопатый сруб
в июльском катаклизме
рябинами укрылся -
счастливый и...

Упал под ноги лист, досрочно сорван
Какою-то фатальностью причуд судьбы,
И вздрогнул нерв, оживший в старых зёрнах,
Упрятанных под хламом вечной городьбы -

Надежд и грёз, безоблачного неба.
В июльской, расплавляющей умы, жаре
Хотелось мне причудливого НЭП*-а.
А осень жизни прошуршала: «Пожалей».

И вот грущу под шорох листопада,
В небытие мечты пытаясь заглянуть.
И проникаюсь изумлённым взглядом
В потерь и горечи изысканную суть.

Жизни моей новой фитилёк
Мне зажег июльским днем Господь.
И дрожит тот тонкий огонёк,
Все пытаясь ветер побороть.
Ветер норовит меня задуть,
Затушить порывами мой свет,
Оборвать мой непонятный путь
В середине бесконечных лет.
Я от ветра становлюсь сильней,
Хоть и низко кланяюсь ему,
В серпантине пролетевших дней
Я любой порыв его приму.
Не устану я в ночи гореть,
Обжигаясь пламенем своим -
Я кого-то в жизни буду греть,
Кто-то будет светом тем храним.
Трудно быть зажженною свечой...

Трогательный легкий бриз –
твое пробуждение.
Ты тянешься к небу весенним цветком,
скользишь на цыпочках в ванну
(там твои родники),
возвращаешься и ложишься опять,
рядом,
будто июльский сад задышал
драгоценным узором рассвета.
Повернешься ко мне
ласковой ленью солнца,
посмотришь в глаза.
Руки спадут по теплому телу,
руки, с которых доносится запах
жасмина, лаванды и розы.
И мне не надо вина,
чтобы хмелем утешить сердце,
(ночью холодной больное)
и мне не надо другого утра...

Как светом умывается берез
в июльский полдень память,
и как прозрачная волна
индиговой реки
незримой флейтой дышит,
ей невдомек разлука.

Упала шаль, то ночь и иней черный,
а сон далек, как и твои глаза,
в них отраженье не мое мерцает,
но солнце их зажжет воспоминанье.

Пока мы помним, нет для нас преград,
чтоб чистый голод сердца утолить,
и ночь пройти до ласточки зари.

В озёрной глади отражаясь,
Стоит берёзка, как живая.
Ей ветер косы расплетает,
Она в смущеньи замирает.

Ей нравится с задирой ветром
Играть в июльский полдень, в зной
А рядом клён в берете светлом
Ревниво шепчет ей : "Я твой!"

Польщённая таким вниманьем,
И, изогнув свой гибкий стан,
Спешит, как будто на свидание,
(Неведом страх ей и обман.)

Неслышно ОСЕНЬ подкрадётся,
И зашумит дождём, ветрами...
А в небе солнышко смеётся,
И греет тёплыми лучами.

Стоять берёзке, отражаясь...

Уйти... Уйти сейчас и в никуда,
Пусть следы моей жизни уставшей
Засыплет с деревьев листва...
Пусть запах духов моих скроет
Осенняя сырость, пусть пахнет
Сильнее желтеющая трава...
Пусть осени паутинки задержат
Идущих след в след, и осенние
Слезы-дождинки прошепчут тихонько:
"Постой, не иди, не спеши,-
Ее уже с нами нет..."
Пусть ветер осенний холодный
Будет рвать и качать провода,
И сорвется с небесной выси,
Перестанет светить звезда
Первый снег тихо-тихо ляжет
На мои, под...

На камне ящерица дремлет.
Сохатый бродит вдалеке.
Барсук в норе потомство треплет,
за то, что бегали к реке.
Сова в дупле сон видит пятый,
Зайчонок спрятался под пнём.
Как хорошо и благодатно
В лесу июльским тёплым днём!

Колосья хлеба светло русых
Июльский ветер шевелит.
Малины огненные бусы
Склонили ветки до земли

В зените солнце, очень жарко.
Бабули спрятались в тени
Больших деревьев летних парков
В прохладу листьев болтовни

На ветерке листвы дрожанье
Не нарушает стать церквей
Неугомонных пчёл жужжанье
Влечёт дотошных малышей

.Люблю дворовый детский гомон
Детишки бегают гурьбой
С сочком за желтым махаоном.
Поймать хотят любой ценой.

Крылами плещут воду гуси,
Гогочут и летят стрелой...