Истомиться

Знакомый дом,
пейзаж знакомый,
Забор, шиповник, фонари,
И кружит сладкая истома,
И шепчет сердце мне: - Твори.
Твори, пока ты видишь это,
Пока душа твоя живёт.
Пока волнует жизнь, рассветы,
Пока в душе желаний взлёт.
Пока душа стремится к слову,
Пока стихами говорит.
Пиши строку
за строчкой новой,
Пока для сердца мир открыт.

Юный месяц шлет улыбку,
В травах шепот ветерка.
Берега одела в дымку
Своенравная река.

Ароматы поздней ночи,
Всплески рыбы, птицы крик;
Снасти зыбь волною мочит,
Водным гребнем лунный блик.

Вновь затихло …
Мглой окутав
Усыпляет тишина.
Дремой зыбкой мысли спутав …
Только, чур! В дали слышна

Песнь рассерженного грома,
Его низкий трубный глас, -
И слетела сна истома,
И не слепит больше глаз.

По вершинам ив прибрежных
Ветер с шумом пробежал.
Месяц...

Творил, словами крОя тьму,
Бессоннице доверив бремя,
Прекрасно зная – не поймут…
Ещё, увы, совсем не время…

О непризнаньи не скорбел,
В пророки вовсе не рядился,
И был уход так скороспел -
Вокзал, ступени, миг, присел -
И вот уже, освободился…

Но как живА в его стихах
Знакомой лёгкости истома!..
Что, крыльев выправив размах,
Влечёт на свет, к ступеням Дома…

Простой строкою след Души
Приблизит к таинству творенья
Потомков, замерших в тиши,
Над совершенством вдохновенья…

Опять зову тебя несмело,
А сердце рвется из груди,
Мне быть одной так надоело,
Молю, мой друг, скорей приди!

Опять с ума сойду от счастья,
От предвкушения мечты,
Когда в плену у сладострастья
Томимся оба: я и ты.

Опять от неги и истомы
Кружится сладко голова,
И вкус любви, такой знакомый,
Застыл в бесстыдстве на губах.

Опять забуду все на свете,
Когда к устам твоим прильну,
Для нас луна все ярче светит,
Снимая с неба пелену.

она сидела у раскрытого окна,
«дождливый блюз» ловил раскаты грома.
молочным светом таяла луна,
курилась взрывом в душном воздухе истома.

и в пальцах тонких трепетала дерзко шаль,
в попытке распустить защитный кокон.
пустил по ветру сонную печаль,
свободу чуя, непокорный тёмный локон.

слезинкой грусть смешалась с каплями дождя,
и «ля-минор» в гармонию упала -
шестой ступенью. душу бередя,
как с понедельника, всё начала сначала.

и с новой силой блюз пульсировал и звал.
где...

Давай пройдем по осени печальной,
Нас утомила летняя жара.
И миру мы расскажем наши тайны,
Там только дождь и вечная хандра.

И вдруг такой эротики истома,
Врывается в намокший мир внезапно,
-А что с тобою? Ты сегодня дома,
Но так темна, печальна и азарта.

А кто он? Этот принц из зазеркалья,
- Я не скажу, но он тебе знаком.
И вот мы снова в дождике растаем,
Нас не вернут рассерженным звонком.

Там связи нет, мы недоступны, милый,
Есть связь иная, и она важней.
Давай покажем им...

Когда душа несется над Парижем
И где-то тает в полночи, вдали,
То снова платье белое я вижу,
Над островом отчаянной любви.

В Париже осень дивно золотая,
Но здесь она особенно мила,
Стихи, как листья, в тишине витают,
И мы стремимся к нежности тепла.

И каждое движение друг другу
Освещено какой-то суетой,
Взлететь над миром, посмотреть с испугом
И захлебнуться этой высотой.

Обрывки песен, музыки истома,
Чужая речь понятна до конца.
И почему мне кажется, что дома,
А не в гостях...

Темно и серо, как будто разбавили краски черным.
Так надоело, что хочется послать все к черту.
Озноб… и лихо в висках пробила истома жизни.
Не уходи… я так просила, но ты решил, что мир наш лишний.
Когда захочешь, вернешься, знаю… плакать не буду..
Но в многоточьях я о любви мечтаю, как о грехе Иуда..
Себя, не помня, я жду размена у перекрестка жизни
Где в бесконечность уходит время
И где рассвет Вселенной близко..

Пуля в сладкой истоме,
Последней стрелять, ей назначенно.
В ожидании свинцовая стонет,
Ближе всё ближе и вот оно,
Стальное длинное дуло,
Тоннель на конце в свете тонет,
Там дальше что, знать пуля хочет.
Боёк горячий, на зло не торопит,
Мечтам полёта пуля молит.
Боёк встрепенувшись, пулю ударил,
Её последнюю в цель отправил.
Яркий свет встретил пулю свинцовую,
Необьятно большое, раздвинула гранью торцовую.
Захлебнувшись воздухом сладко-напористым,
Счастье полёта познала в скорости...

Беру роман я с книжной полки,
Культуры нашей яркий свет,
Зачитанный до самой корки,
Былиной стал прошедших лет,
Прошёл проверку в поколеньях,
Внёс память в кольца на деревьях,
Они хронометры живые,
Дубы из сказки вековые.
Вёл гений Пушкина всех нас,
Формировал сознанье наше,
И с ним мы становились старше,
Из года в год, из класса в класс,
Чтоб либералам2 рассказать,
Чью и почто3 ругаем мать4.

1.Carthago delenda est – Карфаген должен быть разрушен.
2.«Русский либерализм потерпел...