Исповедальный

Мы несем, Господь, Тебе свою усталость,
Мы несем, Господь, Тебе свою вину...
Мы несем страдания в обмен на жалость,
Мы меняем горе на любовь одну.

Жизнь наполнена враждой непониманий,
Только Ты, как Целое, — приемлешь нас.
Каплю мира льешь на пекло состязаний
И забвенье снов — в вечерний час.

В дедушке пробудишь Ты ребенка,
В дурачке пробудишь мудреца.
И на сердце камень треснет звонко,
И согреешь душу добротой Отца.

Мне очень плохо на душе…
Последний год прошёл в тоске...
Не знаю, сколько мне ещё осталось...
Здесь заведено по капле будто бы и малость
Хранить в сердцах, оставив жалость:
Последний тягостный куплет
Былых надежд, минувших лет.
Прощай, что было и белО,
Так часто грустью мне мило…
Остаток внешних лишь идей
По угловатости бровей.
Спасёт тот, кто однажды в радость
Мою всю в прошлом тихо сладость
Примкнёт к своим губам. Усталость
Напомнит беды любви – гадость…
Прощай...

Что составляет одновременно и цель, и счастье высшее поэта,
О чём его же неизбывные забота и печаль? –
Чтобы прервать не смел внезапного звук грома, суета ль
Житейская, их с Музой слаженного стройного дуэта;
Чтобы посильной и приемлемою в том числе для остального света
Была духовная его исповедальная скрижаль,
Где дышат благородство мысли и высокая мораль
И глас доносится Отеческого древнего Завета.

.......родник исповедальный,
Журчая и бежа в пустыне дальней,
Несёт с собой он благость тишине:
Так лейтесь же ручьи,даря прохладу мне!
И отзвуки и прошлого сомненья,
Не победят отныне впечатленья.

Растёкся смолью мёртвый иней,
Покрыло солнце небом вязким,
И день, с оттенком мокрой глины,
Ласкает строгое пространство.

Шагрень дорог ложится в строчки,
Столбы, как знаки препиранья,
В их тишине – поэма ночи,
В них веста час исповедальный.

В кровь и вино молитвослова
Закат роняет свои реки,
Так мягко, нежно – что до боли,
Так ненадёжно – что вовеки.

Бледнеет воздух между кистей
Нагих ветвей; болотной тиной
Плывут приметы, знаки, числа,
И голой груши паутина.

Рябые лужи...

Так, в звездной пыли расплескавшийся родник,
За солнцем Антихтон,
Мой сон, мой бог и мой закон,
И отблеск всепрощающего солнца на камне рухнувшего мира.
Мой звук исповедальный, моя всепобеждающая сила.
Любовь и плоть моя, Ты дан мне на исходе мира
Первоначалом вечносущего Огня.
Ты боль моя, иссякнувшая в наслажденье.
Ты – мое горнее Творение,
Ты – вся Галактика моя.
Орбита сердца моего,
Несокрушимое стремление.
Еще не вижу я Тебя,
Но знаю, и без Тебя я умираю.
Ты тождество мое...

Скажи мне, кто учил тебя сводить с ума
Восторженностью чистого вопроса
О том, что лук и что такое тетива,
Мне в грудь стрелой влетевшая весна...
В архитектонике, где стебли - шелест рук,
Скользящий глубже, выше, смертно дальше,
Где долго длинный полыхает звук,
Распахнутый на эшафоте клавиш.
Мы разберемся в титрах, в прописях зари,
Летя в стихи и долгое признанье,
В то равновесие, где мы легки,
Где слух направлен в ток исповедальный.
Ущербной вещью суеты модель...
Аорта...

РЕКА ЖИЗНИ

Античный тот философ, безусловно, прав: всё изменяется, течёт…
И всем нам следовало бы в том отдавать себе отчёт,
Чтобы в отшельничестве рачьем не упорствовать довеку:
Уже единожды войдя в сию стремительную реку,
Стоять на месте неподвижно невозможно человеку:
Назад влечётся он, коль вместе с ней не движется вперёд.


ТОЛЬКО ПРОЕКЦИЯ

Ещё вчера что было с нами, нынче есть и что в грядущем суждено –
Едва ль не суммой наших мыслей, слов и дел порождено.
Того ты отрицать...

Стороной чужою, дальнею
Ходят громы громкогласые,
Шлют ветра исповедальные.
Светит ярко солнце ясное.

Что-то сердцу распечалилось,
Что-то сердцу загорюнилось.
Отчего я разнесчастная?
Ждать любимого замаялась.

Тёплый дождь напоит дОсыта
Где-то землю благодатную.
Пробегусь ногами бОсыми,
Брошусь в сено ароматное.

Нарыдаюсь до беспамятства,
Насмотревшись в небо синее.
Облакам раскрою таинство,
Что в любви своей бессильна я.

Стороной чужою, дальнею
Ходят громы громкогласые...

Я отпущу тебе грехи
Перед твоею жизнью дальней.
Где ночь – твоя исповедальня,
Молитвой прозвучат стихи,
В твою пробравшиеся спальню.
И на себя возьму я грех
Вернуть тебе любовь и смех.