Исповедальное

Твой голос пронизан эфиром,
прозрачным и ясным.
Твой голос пахнет жасмином,
глубоким и сладким.
Тонким и терпким
запахом Древнего моря,
Единственностью Твоей,
как моей волей.

Тобою, как сутью,
мандала жизни сотворена.
Ты свет и путь мой,
Ты Голос, звучащий в отчаянье дней,
Ты солнце Любви моей.
Ты тишина исповедальных ночей.
Ты Истина вечности тайной моей.

Я скатываюсь в банальности,
потому что назвать не смею Тебя,
потому что стоять на этой вершине нельзя,
но только...

Так, в звездной пыли расплескавшийся родник,
За солнцем Антихтон,
Мой сон, мой бог и мой закон,
И отблеск всепрощающего солнца на камне рухнувшего мира.
Мой звук исповедальный, моя всепобеждающая сила.
Любовь и плоть моя, Ты дан мне на исходе мира
Первоначалом вечносущего Огня.
Ты боль моя, иссякнувшая в наслажденье.
Ты – мое горнее Творение,
Ты – вся Галактика моя.
Орбита сердца моего,
Несокрушимое стремление.
Еще не вижу я Тебя,
Но знаю, и без Тебя я умираю.
Ты тождество мое...

Город юности давней и дальней.
Пароходы гудят,
а внизу
Над тетрадочкой исповедальной
Молодой и беспечный сижу.
Ни забот,
Ни печали,
Ни горя,
Перечеркнутый опус не в счет.
Здесь планируют синее море,
А пока только Волга течет.
Да еще намокает штормовка
Влажной пылью тяжелой воды.
Зеленеет поселок Сосновка
У начала песчаной гряды.
Колебанья рассветного мига
Чутко ловят в ночи камыши.
Друг напишет о родине книгу,
Как о светочи близкой души.
Завтра всех раскидает по свету,
О...

Веря предсказанью и примете,
Жизнь опять заставит повторять:
- Счастья нет на этом белом свете,
Где искать и как не потерять?
Не соврал в строке исповедальной,
Молодой весёлый зубоскал.
Ни за морем,
Ни за дальней далью
Ничего такого не искал.
И сегодня повторю устало,
Не хочу себя перевирать.
Если б жизнь из счастья состояла,
Как бы скучно было умирать.
2007г.

Лес прибрежный вырублен под корень,
Реки, загрязнённые, в мели.
Ну, ответь мне, человек, доколе,
Будешь ты губителем земли?
Не какой-то сказочной и дальней,
Где разлит елей, где гладь да тишь,
А своей, родной, исповедальной,
На которой сеешь и стоишь.

Улыбка обожженных мотыльков...
Кто следущий танцует БОЛЕРО?
Где запах у дурманящих цветов -
Бордо!

Исповедальни первая строка
Наследникам медовых фонарей.
Спесь ядов подарив губам,
Убей!

Прочти над телом жаркое «ещё»,
Пройди по звуку звонкой наготы...
Вдыхай опустошающий соблазн
Черты.


© Copyright: Эдуард Дэлюж, 2015
Свидетельство о публикации №115021910512

Ведь каждый в жизни человек своё он мнение имеет,
На то, как надо верно жить, на то, к чему он тяготеет.
Но это мнение его, ты ведь свободен и имеешь
Своё ведь мнение, своё и ни о чём не сожалеешь.
И если можешь принимай и разрешай быть кто кем хочет,
Но душу ты не вынимай, не слушай мозг, пусть там бормочет.
Ты сам создатель и творец, своей ты яви, жизни, сути,
Всё будет в жизни хорошо, не нагоняй ты только жути.
И кто захочет, тот поймёт, и примет, пусть не идеала,
Но для себя ты...

Не ищи меня...я сам приду
В день,когда...
Ты во имя нас,
Мы во имя Тебя
Настрадались.

Там кто-то спал в саду молчащих крон
Учителем потерянного смысла.
Горели рядом ледяные числа,
И были руки в тишине икон.
И колыбель застряла в голубом,
Кружила и качала ожиданье,
И дерево смотрело изнутри
На этот кровный занавес молчанья.
В прозрачные глаза молясь рассвету
(Мой Бог сегодня слишком терпелив)
Он рядом встал и музыкою Света
Благославил и мертвых и живых.
Постой ещё...дыхание...

Душа, пой песнь себя! Душа, не помни злого!
Насытивший врагов распят в тебе давно.
Всё принимай сполна и яд лечи Любовью,
Снимай с себя всю ложь, снимай все имена.
Пронзенный тишиной, в псалме своих скитаний
На камне высекай величественный крик
Той боли, что была твоей исповедальной,
Той боли, что несла тебя сквозь каждый миг.
И вот еще скажу - не говори глаголом!
Себя присуществи к траве, к косе, к земле...
И выходи на зов босой и невесомой
На зов твоей Любви в продрогшем стихире...

Скажи мне, кто учил тебя сводить с ума
Восторженностью чистого вопроса
О том, что лук и что такое тетива,
Мне в грудь стрелой влетевшая весна...
В архитектонике, где стебли - шелест рук,
Скользящий глубже, выше, смертно дальше,
Где долго длинный полыхает звук,
Распахнутый на эшафоте клавиш.
Мы разберемся в титрах, в прописях зари,
Летя в стихи и долгое признанье,
В то равновесие, где мы легки,
Где слух направлен в ток исповедальный.
Ущербной вещью суеты модель...
Аорта...