Искушеньем

Декабрь пылает льдом созвездий,
Демоническое свечение холода,
На столе бумага, чернила
И острое лезвие
Мысли, вином одиночества
Раскованной.

Со стены глядит призраком Босха
Искушение святого Антония,
Застывшая поза
Внутреннего созерцания,
Средь апокалипсического поноса.

Поэзия звезд прилипает к горлу
Хриплой струной,
Адским нервом.
Ночь впивается в кровь
Гремит железной тьмой,
Познает свою иррациональную Волю.

Декабрь наливается свинцом
Голографических лун
В...

Я понял как-то раз, что нужно добиваться,
Что нужно достигать, и кем-то становиться,
По жизни быстрым шагом идти и улыбаться,
о прошлом не жалеть, и не сдаваясь биться.

Я понял как-то раз, что надо бы влюбляться,
Что нужно дорожить всеми, кто нас ценит,
То чувство, что зовёт нас плакать и смеяться,
Когда-нибудь к добру весь этот мир изменит.

Я поня как-то раз, что нужно торопиться,
Что время нас не ждёт и вечно убегает,
Что нужно успевать секундой насладиться,
Что тот всегда...

Не умолкает тишина, и я не требую.
Я в тишине, как в пустоте, иду на ощупь,
Моя судьба, размеченная зеброю:
Полосок белых – меньше, черных – больше.

Закутаюсь ветрами и туманами,
Чтоб унестись в другое измерение…
Так много пройдено дорогами обманными,
И тише с каждым днем сердцебиение…

Иначе станет чувство ожидания,
Оно не черным будет – светло-серым,
И искушение не принесет страдания,
Судьба полоску мне раскрасит белым.

Я оглохла от тихого шума,
Я ослепла от чёрной луны,
Онемела от века молчанья,
И теперь не нужны мне цветы.

Я не поманю простых ощущений
И,как ветра порывы в лицо.
Звук упавшей весенней капели
Я не помню и мне всё равно.

А бывает порой вечерами
Я сажусь у камина одна.
Хоть не вижу,не чувствую вечер
Только холод,а значит зима.

И такие простые вопросы-
Я жива или я умерла?
Всё понятно и всё очень просто
Я теперь никому не нужна.

И темнеющий луч золотистый
И чужие понятья...

Пробегают годы чередою,
ВЕсна,будоражат ток крови,
Пробуждая сердце остротою
Жгучего желания любви

И душа трепещет в предвкушении,
Тайной надеждою горя-
Лето обещало искушение...
Но,мелькнув,исчезло за моря...
..
Не начавшись,песня угасает,
Охладив желания порыв
И в душе осенней дымкой тает
Сердцем не озвученный мотив.

Листопадом завершилась осень,
Голы ветки...Грустная душа
Ничего не хочет и не просит.
Замерла...обидою дыша...

Позволь пригласить тебя в дом любви,
Ты знаешь адрес, ты знаешь пароль,
Ты знаешь этаж, где в квартирной пыли
Соблазн обжигал вечерней зарей
И падал в глаза…

Где мы забывали ”потом” и “тогда”,
И каждый глоток растворялся в ”сейчас”,
Где мы притворялись, что так “навсегда” ,
Пускай и мгновеньем,
Но только для нас
Оно свято…

Позволь пригласить тебя в дом любви,
Где стены изъедены выцветшей краской,
Где воет собака, но где мы одни,
Одни в преломлении страсти,
В горячих руках...

Заглянем только на мгновенье
За грань земного бытия,
Где правит разум, вдохновенье,
Но в разных направлениях.

Жизнь к Свету на семи ступенях
В Любви и Вечности Добра,
Есть жизнь иная в отраженье,
Где гнев, агрессия от зла,

Где зависть ест и ревность гложет,
Душа горит огнем обид,
Никто в том аде не поможет,
И эгоизм не сохранит.

Но есть в душе Добра Начало,
Для жизни вечной в Вышине,
Для этого желанья мало,
НО испытанье - на Земле.

Где жизнь земная - во спасенье
Своей...

Что внешность? Оболочка, прах.
В ней срок душа свой проживает.
Во тьме сырой, в грехах.
Пришла и часа ожидает.

Соблазны, искушения мирские.
Порой в тупик сомнений, загоняют.
Желание, достичь вершин.
Ну что там, никто заведомо не знает.

Валерий Куроленко

Мы сидели в парке заброшенном,
Выражая чувства объятьями,
Мы конечно не ждали прошлого,
Что догонит нас обязательно,
И давно уж сказкам не верили,
В пустоту бормоча признания,
И легко делились потерями,
Не надеясь на сострадание.
Не терзаясь глупыми играми,
Не препятствуя искушению…
Мы однажды так счастье выбрали,
Не надеясь на продолжение.

Не хлебом единым,
Не хлебом единым,
Но Словом питаем,
И ,Духом водимый,
жив человек.
И слова те до ныне
живут,что сказал,
искушаем в пустыне,
Господь наш.
Его не прельщало богатство,
Над миром та власть,
что была святотатством:
"Лишь Богу Отцу Я служу,
потому,
только пред Ним
Я главу преклоню"!
Не внемлет словам
искуситель Христа сим,
и в город ведет Его
Иерусалим он,
поставил высОко
на храма крыло:
"Смотри,"- говорит,-
"Поклонись- все твое,
а сбросишься вниз-
так Отец...