Иоан предтеча

Дело боялось или он его, зарекалось, не попад-
ать в руки, стремилось от скуки или веселья ради,
разнообразия пряди, косы, локоны, мыслей кок-
оны, снежок и конечно на посошок, на коня, дел-
ьца дельце, севера северен, юга гривна, висель-
ника пятак, серебряника мастак, мастер, сборщик
податей и налогов, паруса ракурс, правого уха
первосвященнического раба малха, иоанна-ага-
сфера, в том и была его вера, в сумму историй с
неопределённостью споря, демиурга основа, пу-
тать истину...

Марк, Матвей, Лука, Иоанн, Христос и Гаутама,
Йнгерсоллом, слалом, прогулка на небо, салом,
(аллилуйя), алей кум, кум царю царь министру,
(умение и труд, все перетрут), отличие внешней
линии от внутренней, их времён, чёрных дыр,
перетянутыми ремнями, окружающего прост-
ранства, искривление, ускорение, замедление
убранства. "Мы движемся, будто плавиться воск",
лоск, глянец, муть, засранец, его суть, путь, руг-
аюсь, ручаюсь, зарекаюсь, каюсь, гормональной
философии суть, поведенческих...

Наш путь земной весьма коварен,
Грехи возмездием грозят.
Конечный пункт для всякой твари –
Иль Божий рай, иль жуткий ад.

Любое предсказанье – ложно,
Наш жребий – нечет или чёт.
Предугадать нам невозможно,
Где дух возмездье обретёт.

И благочестие – лукаво,
И не сулит надежд оно.
Ожесточенье в битве – право
Пред Небом, хоть в миру – грешно.

И те, кого мы записали
По неразумью, во святых,
Все эти веки вопияли
Во безднах демонских и злых.

Напротив, те, кого считали
При жизни...

Проснулся рано. Сон тревожный.
Как будто день отмечен Кем.
Скорей к окошку, осторожно
Вгляделся, вроде нет проблем.

Преторианцы все на месте,
Блестят в нагрудниках своих.
Народ бунтарством здесь известен.
Порядка кесарь ждёт от них.

Откуда трепет? Нет причины.
Прошедший день, обычным был.
Хватает дел, вчера судили
С большой дороги воротил.

Дела разбойничьи всё чаще.
Ох, как испорчен человек…
Чем омерзительней, тем слаще,
Ему бы грабить, грабить всех.

Один был, кажется...

Святая мать Мария и сын святой.
Да отчем Святы.
И Иордан река.
И плачь стена земли Святой.
Иерусалим и колыбель его.
Спасителя Христа.
Двенадцати апостолов деяния.
И библии рассказ из книги бытия.
Распятия трех людей.
Спасителя Христа.
И матери Светой.
Снов отчима святого блаженного отца.
Двенадцати мужей труды.
И храма рождества святого.
Мария и Иосиф и их младенец.
Им ниспослал писание дух святой.
И ангел Гавриил вдохнул им жизнь.
Отец их Авраам царь всех царей.
И Моисей...

Двенадцать дней от Рождества -
грядет Крещения пора.
Тогда, Креститель Иоанн
призвал Христа на Иордан.

И сам креститься от Него
хотел, но Сын* просил его.
Христос Чистейший был крещён,
народ грешнейший - обращён.

Сам Дух Святой Его крестил
и в виде голубя сходил.
"Людския вземляй Он грехи",
род человеческий спасти.

ДТН

Во десницах сквозь вечность несут
Всеблаженные стяги знамений,
Но и ангелы днесь не спасут,
Иоанн, зря мы ждем откровений.

Что еще и кому изречем,
Времена виноваты иные,
Богословов распяли зачем:
Силуэты их рдеют сквозные.

Сколь нельзя нас, возбранно спасать,
Буде ангели копия прячут,
Будем, Господи, мы угасать,
Детки мертвые мертвых оплачут.

Мировольных паси звонарей,
Колоколен верхи лицеванны
Черной кровию нищих царей,
Рая нет, а и сны ворованы.

Бросит ангел Господень...

Ты отражаешься во мне, как Лотос отражается в воде…
Прозрачны воды Нила – Изида и Осирис…
Кровавый Иордан –
Иешуа – Мария… - не изменилась сцена мира,
Всё тот же царствует коварный план.
Наш Сириус – Отец, окутай нас в индиго!..

Я припаду в ночи к Твоим светящимся листам,
Не проронив ни слова… я пью огонь из уст Твоих,
И серебром волос дышу, как лунною дорогой,
И мерным ритмом сердца Твоего
Я медленно преображаюсь, воскресаю,
Убитый миром - Умерший для мира.
Свершилось… мы Одно...

А вы знали, что Храм Иоанна Крестителя,
что крестами царапает купол небес,
вдвое больше фигуры Петра-Просветителя,
и в сто раз превзошёл Красноярскую ГЭС?

А вы в курсе? – на крыше театра московского,
на тачанке гарцующий бог Аполлон,
меньше впятеро старого бота петровского,
хоть и более Биржи и невских колонн?

И ещё одну мульку узнать не хотите ли?

Эти боги, цари, и часовни с крестом...

А мужик на причале в потрёпанном кителе
больше всей этой мелочи, взятой гуртом...

Этих слез гробовой перелив,
Это жито с гнильцой погребною,
Наши очи огнем проточив,
Их растлит разве солью одною.

Лишь нетленные блещут огни
Над поруганным стягом свободы,
В смертных латах пылают одни
Нам во здравье воспетые оды.

Плесень смертью ожжет, и смотри,
Потемнеют они и нальются
Тронной краской, с которой цари
По достоинству не расстаются.

Окуни же в потир их персты,
Солонеет пусть кровь и стекает
С рук, пусть пурпур престольной тщеты
Век Полынь шпилем тьмы протыкает...