Интриги

Мы очень часто жить спешим,
Но смотрим льшь вперёд, бежим...
Теряем всё: любовь, надежду,
А жить не будем так, как прежде...
Мы часто думаем: "Начну
Я завтра новую игру!",
Но дни проходят и опять
Не воротим мы время вспять...
Не вспоминаем мы о тех,
Кто делит с нами боль, успех,
Кто помогает в трудный час
И жизнь свою отдаст за нас...
Мы часто слышим: "Вот дурак!"
А он лишь хочет жить не так!
Он любит, ждёт, теряет, верит,
Что своё счастье скоро встретит!
Он ценит каждый жизни...

Я открою тебя, чтобы снова взлететь
и увидеть дубов грациозные кроны.
Так хочу, чтоб под трели певучие впредь,
как в сосновом бору, просыпались пероны.

Голосят журавли над безлюдным плато,
как мозайку сложив эпизод из сонета.
Их нескладный напев - нераскрытый бутон.
Ласкутами стезей наша юность одета.

Пусть империя слез изовьется дугой,
колоритом интриг проходя по этапам.
Где желаний узор - просто узел тугой
в плотной пряже разлук, обозначенных крапом.

Мы сольемся в дуэт, но...

Я королева, наследница грез и страстей,
Разве любовь спорить с властью безумной готова?
Вот и осталась я в замке, и жду лишь вестей,
Но никого впереди, только взгляд или слово…

С властью венчали еще до рожденья в тиши,
Знаю, другого не будет, и все же, и все же,
Юный любовник, ко мне сквозь сомненья спешит,
Но дотянуться до грез и сомнений не может.

Кто-то из дам утешает его в тишине,
Что говорит ему снова, в плену листопада,
Только советники снова приходят ко мне,
Ночь так пуста...

Беру роман я с книжной полки,
Культуры нашей яркий свет,
Зачитанный до самой корки,
Былиной стал прошедших лет,
Прошёл проверку в поколеньях,
Внёс память в кольца на деревьях,
Они хронометры живые,
Дубы из сказки вековые.
Вёл гений Пушкина всех нас,
Формировал сознанье наше,
И с ним мы становились старше,
Из года в год, из класса в класс,
Чтоб либералам2 рассказать,
Чью и почто3 ругаем мать4.

1.Carthago delenda est – Карфаген должен быть разрушен.
2.«Русский либерализм потерпел...

Я рождён от импотента
И бесплодна мать моя.
Неожиданным презентом
Появился в мире я.
Всё на свете прокляня,
Вы узнаете меня.

Самсон Филистимлянам

И пошёл Самсон в Фимнафу.
Женщине из дочерей
Филистимских он потрафил
(А своих выходит на фиг
Всех послать решил еврей?),

Говорит отцу Маною:
«В жёны мне возьми ты дщерь
Филистимского покроя
И вечернею порою
На меня её примерь».

Отвечал Маной: «Завещан
Нам удел совсем иной -
В жёны брать из наших женщин,
А Филистимлян...

Сон братьям мозгов под осень
Не добавил - в трёх снопах
Заблудились и пред Осей
Пребывают в дураках,

Кто пред ними - без понятья.
Вспомнив про злосчастный ров,
Стал Иосиф к своим братьям
Пуще Сталина суров.

Но умел скрывать он злобу,
Не кричал семь раз на дню
И в отличие от Кобы
Почитал свою родню,

Сор не выносил наружу.
Но в интригах не простак
Он Вышинского не хуже
Разыграть умел спектакль.

Как тиран в тридцать девятом,
Обвиненье бросил он:
«Всяк из вас есть...

Сейчас ты безсильна и зла,
И весь белый свет виноватишь.
А вспомни,что было вчера?
И много ль добра раздала ты?
Зачем обвиняешь других
И ложью уста оскверняешь?
Причину несчастий своих,
Так,ты никогда не узнаешь.
Создав паутины свои
Из сплетен и мерзких интриг,
Ловушки расставив другим,
Сама же запуталась в них.
Однажды закон преступив,
Святые нарушив каноны,
Лишилась святой ты любви
И глубже увязла в "болоте".
Подумай о детях своих.
А чем провинились внуки?
Ведь может...

За то, что глупости не вторил,
Узнал я хорошо весьма,
Что значит горе от ума
И что такое ум от горя.

И понял я: всего трудней -
Среди интриг, давилен века
Свой долгий путь до крайних дней
Пройти, оставшись человеком.

Небесный свод был тих и ясен,
На нем - в три четврети - Луна.
Мой разум, с телом, был согласен
На эту, третью, ночь без сна

Совсем не чувствуя усталость,
Менял я на раздумья сны,
И тихо мысль ко мне закралась
О танце в серебре луны –

Она , что светом так манила,
Как муз – Диониса свирель,
В зал танцевальный обратила
Пол спальни, стены и постель

В душе - покой, но мысли странны
(иль так меня дразнили сны?)
- Ты знаешь с кем танцуют танго
При свете призрачной луны?

Я...

Черные дыры, белые карлики...
Белые дыры, черные карлицы.
Плавают в ванной бумажны кораблики
С размытыми строчками звездной кириллицы.

Нас интригуют тайны Третьей Планеты
И мозг Головы Профессора Доуэля,
Миры, что иным солнцем согреты
И плящущие человечки из книг Конан Доэля.

Мы смотрим взахлеб советские мультики,
И фильмы, где пионеры спасают Алису.
«Мишка на севере» улыбается с фантика
И Буратино — с золотистой ириски.

Далекое детство как солнечный остров,
Там все другое...