Инфаркт ещё не смерть

Каждый день – это крик
бездыханным потерянным трупам.

Ждёт покоя душа,
ждёт пологих вершин,
Солнца белую твердь,
ждёт слепца-палача –
оператора Господа Бога,
соль кремационных машин…

В тупике состоянье…
В мелочах состраданья
затерялось моё…
И под шкафом гниёт.

Вавилонской громадой взметнулись на небо вершки,
подземельным огнём спустились до дна корешки,
стебель – белая ночь…
На листах шелестело
распятое тело…
И дева упала к ногам…
Да не дева, а девка,
распутная блудная...

Пятьсот восемнадцатый опус


Бал andante ни тих, ни велик,
Серебристые пифии вьются,
Мел обсид ли, арма базилик
Жжет царевен, сех тени смеются.

Вслед за Алексом вскрикнуть: чего ж
Столь их много и в Риме барочном,
Углич мертв, со парчей и рогож
Кур гонят и цесарок в молочном.

Согляди, как пифии легки,
Дышат негою, вина алкают,
Как шелковых исчадий желтки
В мрамор весело наш истекают.

Пятьсот девятнадцатый опус

В алавастровых чашах ли яд,
Щедр июль на отравы златые...

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцать восьмой опус

Кашемир золотой перевьют
Червоточиной лет шелковичной,
Аще фурии в залах снуют,
Обернемся тесьмою кровичной.

Мрамор сех закрывает волков,
От каких не бежать херувимам,
Чермы тусклый обсели альков,
Бдят и внемлют гранатовым дымам.

То ли свечи превили шелка,
То ль тесьмой стала кровь золотая,
Смерть еще без косы и слегка
Холодит, будуар облетая.

Пятьсот двадцать девятый опус

Невский мраморник нощно зальют...

Перед смертью не надышишься,
Как бы не был вдох глубок.
Что ж, ковыль-трава колышишься,
Вся седа, как мой висок.

А дорога, вдаль бежит,
В степь уходит меж холмов.
А душа во мне болит,
В ней кошмар вчерашних снов.

Утром серым мир нахмурился,
Вместо солнца, туча тёмная.
Сгину, всё моё забудется,
И не жил на свете словно я.

Деньги правят — правят миром,
Удалась жизнь, коль при них.
Будешь в доме жить красивом,
Ходить в платьях дорогих.

Перед смертью не надышишься,
Мир к...

Не взрослые, не дети,
Подростки лишь всего,
Одним вопросом этим
Замучили его.

«Что будет после смерти?»
Учитель, иль молчал,
Или в своём ответе –
Себе под нос бурчал…

Не взрослые, не дети,
Едва звонок раздался,
Спросили, от ответа --
Почто он уклонялся?

Тут никуда не деться,
В молве народной -- в лоб!
«Вопрос имеет место,
Но каждый ли поймёт?

Так пусть вопрос сей будет
Не первый, а второй.
Пускай сейчас волнует
Всех вас вопрос иной:

А есть ли жизнь до смерти...

Чего ещё мне ждать от себя?
Увлеклась рисунком не на шутку,
Знаю, приукрашена слегка,
Но рисую каждую минутку.

Задаю себе один вопрос: - Что ты можешь? Что ещё сокрыто?
Получается курносый и упрямый нос, подбородок с ямочкой. Прожито
Мной уже полвека с хвостиком, но вновь что-то непонятное тревожит,
Не даёт остановиться и зовёт. Что ещё пространство мне предложит?

© Copyright: Надежда Мунцева, 2019
Свидетельство о публикации №119123002930

Иногда, жизнь хуже смерти,
И нет радости ни в чём.
И судьбы взгляд сильней плети,
Бьёт и боли жжёт огнём.

Иногда, всё враз и кучей,
Навалившись, в ком сожмёт.
И врагов всех, злее случай,
Жить спокойно не даёт.

Иногда, жизнь полосою,
Идём чёрной, её вдоль.
И сжирает, став судьбою,
В дни такие, сердца боль.

Иногда, в пути врагами,
Пустяк делает друзей.
И сжигая вражды пламень,
Зло приносит в жизнь людей.

Иногда, жизнь хуже смерти,
И нет радости ни в чём.
Будет так, когда...

Нет и не бывает худа без добра,
Так же иногда нет добра без худа,
Если видим свет, значит рядом тьма,
Коль добро пришло, следом будет злоба,

Двойственность всегда свойство категорий,
Правда есть в добре, ложь-прообраз зла,
В зеркале объект, полон аллегорий,
В множестве теорий, истина одна.

Жизнь у нас едина, смерть за нею в след,
В образе старухи с длинною клюкой,
Девы молодой, влекшей много бед,
Всех подряд косившей, острою косой.

Как же быть с душой, сразу после смерти...

Живые смертны, потому,
Мы все — идущие на смерть.
И величайшему уму,
Своей судьбы не одолеть.

Прожитый, каждый миг лишь шаг,
В финал, сквозь времени поток.
И всех, не хватит в мире благ,
Нам жизни, оплатить глоток.

И в жизни, лишних нет секунд,
Неважных для неё мгновений.
И зря на свете не живут,
Не светлый, не безумный гений.

Бесценна жизнь и: - «Не убей!»
Распятый Бог с креста кричал.
Но Его голос мир людей,
К войне призывом заглушал.

На полем Павших ветра плач,
Суров...

Каких мне ждать ещё даров?
Каких ещё чудес желать мне…

Зима бредёт в измятом платье
вдоль нищих мартовских дорог.
И не найдя нигде приют,
взгрустнув по-бабьи, тихо тает.
И лоскутами поздних вьюг
подол оборванный латает.
Плаксив дырявый неба кров,
но с каждым днём всё выше, выше.
Лежит над самой нашей крышей
путь юго-западных ветров.
День потихонечку растёт.
Для начертания пейзажа
снег в ступе города растёрт
и смешан с газовою сажей….
Но время, вечный пешеход,
идёт по краю...