Империи грабли истории

Застигнутый врасплох
стремниной повседневной,
заботы вечный раб
я стражду и мятусь,
бегу высокого, а низкого боюсь,
кристаллом бытия
упасть к ногам Вселенной
мне не дано;
так глины теплый ком
страшится, свой покой отринув разом
стать в пламени сияющим алмазом,
иль в холоде коснеющим кремнем.
                                             1973


                    * * *
Что за птица в углу забилась,
не найдя окна между стен?
Я с тринадцати лет любил Вас,
господин Фредерик Шопен...

Иерархия либо на мудрости, либо на злате.
Демоническим взором ехидна наживы глядит.
Недовольна. Часы эволюции бьют о расплате,
Обезбоженный мир по запутанным догмам трещит.
Обезбоженный мир?! Нам внушили уверовать в Бога,
В преисподнях и бесы уверены в том, что ОН есть,
И трепещут, пленённые тьмой сатанинской дороги,
А на наших дорогах желанны ли совесть и честь?!
Заплутали меж "верю-не верю"... живём-то по Божьи?
Преклоняем колено деяний добру или злу?
"Лебединые песни" устоев...

Весь он в чём-то заморском
От погон до портов.
А Москва уже Moscow,
А не мать городов.
Есть проценты в сбербанке,
А империи нет.
Все до танка путанки
Завалили в кювет.

Беспортошно напали -
Не стрелять же в детей?
Автоматы отдали
Вообще без затей:
Набежали с родными -
Бабы, бабки - шабаш!
В морду тычут грудными -
Поневоле отдашь.

С Украиной делили
Самолёты в лесу:
С Никоненко курили -
Кому Миг, кому Су.
Пела птица-горюха,
Рокотал водограй…
« Ты смотри уж, Ильюха...

Пётр Алексеевич, взгляните, не заплакав:
Каюк Империи! - страну сведут с ума
Тринадцать коганов и двадцать восемь шахов,
Один султан и президентов тьма!

Пётр Алексеевич, зачем грустить о Нарве,
Когда нет счёта сданным городам,
А русских судят по валютной лярве,
Что не за знанием махнула в Амстердам?

Стрельцов, конечно же, приструнить было надо,
Как и бояр для дела грабануть.
И всё ж, мин херц, по своему сенату
Вы как-то так и не додумались пальнуть...

Пётр...

"В Скифии гот - по хребтине мороз! -
Чуть зазевался, и что с ним - вопрос.
Демоны-птицы клекочут в дубравах.
Внешне - безлюдно. Империя рос:
Утром моря нависают на травах.
Недруг жесток, и при этом незрим,
Всюду опасности - слева и справа:
Готам резоннее двинуть на Рим -
В Риме добыча, победа и слава!"

"Тамошний люд наподобье росы:
Добрый хазарин их жён за власы
В плен увлечёт, остальных покаравши -
Лет через десять, из праха восставши -
Кто нас кусает больнее осы...

Время торга. Но скуку свою
Не продать за гроши.
Вот кончается месяц июль.
Мошкара над водой мельтешит.
Ряска. Тина... Боренье за власть?
Поплавок, как приклеен к воде.
Не клюёт что-то красный карась,
Да и белый неведомо где.
Даже рыбкам без знанья «сенькью» и «мерси»
Неуютно сейчас на Руси.

Пропотела рубаха моя.
Я раздет и разут.
Очень много у нас комарья -
И сосут, и сосут...
Рассуждаю и эдак, и так:
На дворе не январь.
Им без крови не вывести деток никак -
И заботится тварь...

Скифы врываются в мир моих снов запоздало.
Под предводителем дикая лошадь заржала,
И уносились куда-то в пучину сомнений,
И не искали любви, тишины, вдохновенья.

Странная встреча, почти на границе разлуки,
Скифы летели, мелькали их руки и луки.
Стройные девы в плену и любви, и печали,
Наши сомненья и наши тревоги встречали.

Что это? Сон. Не пора ли уже просыпаться?
В голосе звон, в этом ливне чего нам бояться?
Смотрит мой брат, и просятся в полночи мимо
Снова скитальцы у стен...

Свеженький холмик. Месяц рогат.
Дяденьки глину счищают с лопат.

Шляпа затоптана, будто ничья.
С пьяненьких дяденек пот в три ручья.

В яму не денежку пообронили -
Шутка ль - Империю похоронили!

Вы ль возвели её башни стальные,
Дяденьки, дяденьки, очи хмельные?

Справные щёки, солидные уши -
Вы ль за неё на морях и на суше
Крест целовали, кровь проливали?..

« Это едва ли, это едва ли!» -
Ветру ответил шелест травы.
- Дяденьки, шляпу забыли не вы?!

Я открою тебя, чтобы снова взлететь
и увидеть дубов грациозные кроны.
Так хочу, чтоб под трели певучие впредь,
как в сосновом бору, просыпались пероны.

Голосят журавли над безлюдным плато,
как мозайку сложив эпизод из сонета.
Их нескладный напев - нераскрытый бутон.
Ласкутами стезей наша юность одета.

Пусть империя слез изовьется дугой,
колоритом интриг проходя по этапам.
Где желаний узор - просто узел тугой
в плотной пряже разлук, обозначенных крапом.

Мы сольемся в дуэт, но...

Ее трансформацию дщери Лесбоса ждут, надежду лелея,
Чтоб сделать природу людей гермафродитной,
Но предупредить потомков своих не успеем,
Все женщины нынче бесплотны, мужчины бессильны.

Напрасно смеется над нами стареющий евнух,
От жаркого ветра спасаясь в оливковой роще,
Но вспомнились вдруг турчанки знакомой напевы,
Улыбка сползла, и в жару стало холодно очень.

Забытое время уходит в песок струйкой тонкой,
Забытые люди стоят на своем пьедестале,
Не ведая, что пребывают у Мойры в...