Ими

Яков Есепкин

ЭЛЕКТРЕ

• «Если на одной чаше весов разместить всё лучшее из Серебряного века, а на другой – книги Есепкина, пребывающего и ныне в глубоком андеграунде, столь чтимые Бродским Цветаева, Мандельштам и иные великолепные составители текстов окажутся едва ли не в безвоздушном эфирном пространстве, на губительной иллюзорной высоте.»
Р. Селехов

I


Се Вифания мертвых святых
Одевает лишь в мрамор столовый,
Се вечерии див золотых:
Шелк и млечность, иль пурпур меловый...

Земной жизни драгоценность,
Не в количестве банкнот.
Не купить любовь и верность,
А продажный — предаёт.

Денег с властью всегда мало,
Тем, кто начал ими жить.
Только чувств за блеск металла,
Не продать и не купить.

И слюбИться, и стерпеться,
Не удастся никогда.
Там, где чувств не знает сердце,
И с деньгами жизнь — беда.

Лишь поверившим в проклятье,
Оно может стать бедой.
Наше счастье и несчастье,
В нас, а выбор — за душой.

Неудачи и удачи,
Нам судьба в пути пошлёт.
Но...

Злым умом заточено,
Лживых слов копьё.
Ими опорочено,
Чьё-то бытиё.

Люди — зря наветам,
Веря виноватите.
Грех и злоба в этом,
Вы ж за то заплатите.

Коли не при жизни,
То за ней у всех,
Спросит с нас Всевышний,
За пороков грех.

А слова не птицы,
Нет на них силков.
Но к нам возвратится,
Злоба наших слов.

Пыльная обочина,
Бытиё её.
Ранена — заточено,
Злобой слов копьё......
Марковцев Ю.

Время песни последней настало,
Грусти нет в её тихих словах.
Сожаление лишь, что жил мало,
В силу полную, в многих годах.

Об упущенном, я не печалюсь,
Перед миром людей, не винюсь.
Лишь на Небе, в грехах я покаюсь,
И простит, если есть Он, Исус.

А коль в Небо меня не допустят,
То согреет меня Ад огнём.
Там, тем более, проку нет в грусти,
Ведь за слабость, её примут в нём.

И я тихо спою, попрощавшись,
С теми, кто мне желан был и мил.
И спасибо, за общие наши,
Дни скажу — я...

Политиков лица холённые,
Они при деньгах — они власть.
И им на на страданья народные,
Всегда и везде наплевать.

На публику всё — речь и чувства,
Их всех проплатил капитал.
Интриги владея искусством,
Обманут они тех, кто мал.

Но как бы они рядились,
Холуи они — суть их в том.
Нужна им, богатого милость,
И власть — чтобы быть их щитом.

Всё ложь и её скрыт туманом,
Структур властных тайный рычаг.
Обманутым быть целым странам,
И скрыт от них истинный враг.

Не где-то он — он...

***
Пожалуй, даже благодатный Божий дар
можно с презреньем отшвырнуть
иль на похлёбку променять,

ведь, как известно, и его,
однако, должен согласиться ещё
добровольно человек принять.


***
Печаль и радость человека
перед ликом Жизни Вечной
под земными небесами,

на деле, было б справедливо
всё ж, за малым исключеньем,
переставить их местами.


***
Что той стреле разящей
при стрельбе из лука по мишени,
точно так же, в голове

её обдумав уж, нельзя давать
задерживаться...

Я стремился к идеалу.
Только он недостижим.
Всех усилий было мало.
Цель нашёл и целью жил.

Думал, ждал, старался, верил.
Шёл в обход и напрямик.
Открывал к познанью двери.
Совершенства не достиг.

Стал чуть лучше и мудрее.
Но всё так же далека,
Всё желанней и милее
Цель смешного чудака.

Недостатков выше крыши.
Безупречность – славный миф.
Но душа мечтами дышит.
Ими счастлив я и жив.

И иду к далёкой цели.
Труден путь. Прекрасен путь.
Мне шаги не надоели
И не хочется...

В доску, в усмерть, вдрыбоган,
От любви к тебе я пьян.
И без капли алкоголя,
Над ногами я неволен.
Ведь забыв ума запрет,
Иду ими, тебе вслед.

Слов запас во мне велик,
Ум их помнит, но язык,
Когда ты со мною рядом,
Говорит не то, что надо.
И невнятность ерунды,
От меня, вновь слышишь ты.

И как быть не знаю я,
Мне кошмаром жизнь моя.
Ведь чем дальше, тем сильнее,
Я в твоих глазах глупее.
Ничему уже не рад,
Что б не сделал — невпопад.

Но я горю не сдаюсь,
Прогоняет мою...

Глазоньки смыкаются,
Их с трудом открою я.
Душа во мне мается,
Сердце неспокойное.

В прошлом время светлое,
Время беззаботное.
Потерялся где-то я,
Жизнь — тоска болотная.

Жизнь — как сумрак серая,
Ничего не хочется.
Чтобы в ней не сделал я,
Всё плохим закончится.

Ум истерзан мыслями,
Добрыми и злыми.
Силами был Высшими,
Я наказан ими.

Глазоньки смыкаются,
Заколдован словно я.
Всё вокруг ломается,
Жизнь — тоска болотная...
Марковцев Ю.

Прежде, чем упасть на землю,
Позволь мне зайти немного дальше,
В твой «смертоносный» изгиб...
В твою самую тонкую литеру,
Ту, что всегда в объятиях ветра.
Позволь мне быть ожогом середины августа,
Когда бархат исходит шипами,
А время заостряет свои стрелы...
Когда хранилище Вод тишины разливается,
Чтобы не сдержать нашего сумасшествия.

Хлынуть к теням Караваджо,
Туда, где осень достает свой бестиарий заброшенных сердец
И играет сонетную, черно-белую музыку;
Посмотри на меня, пока...