Имена

Сколько страха было в этих глазах,
Хватит не на одну войну,
Это нервы клевал по зернышку Вакх,
Это небо сползало в стакане ко дну.
И по утру кровавый закат умывал
Опаленные щеки кошмаров ночных,
Я пустыми словами по ветру плевал,
Мне в лицо возвращался затрещиной стих.
И когда все кончалось, рождался я вновь
На углях и костях, на сединах рванья,
Вспоминала, стреляла в ворота любовь,
И я раненым сердцем ей дверь отворял.
Прохрипели снега, засвистели ручьи,
На ладонях остался...

Нарастающий крик невротически-плачущих строчек,
Безрассудность метафоры – стон оголённого сердца…
Мы подводим черту после трижды поставленных точек,
В сотый раз ощутив невозможность на боль опереться.

Может быть мы с тобой не романтики и не поэты,
Может наши мечты затерялись в других измереньях…
Может мы не смогли отыскать в звёздном небе сюжеты,
Может мы не сумели увидеть в тоске вдохновенье…

Мы не дарим друг другу слова про любви безупречность
Распеванием циклотимических строк...

Лунным сиянием берег, как златом усеян.
Голос богов на Земле одинокой осмеян.
И безутешно тоскуют средь ценностей бренных
одновременно живущие в разных вселенных,
Млечным Путем уходящие в дали небесны,
чьи имена остаются так часто безвестны.
Шепот миров в дуновении ветра чуть слышен.
Белый рассвет превратился в цветение вишен.

богиня мудрости
у звездного окна
обозревала мирозданье
в нем растворяясь
всеохватной мыслью
и музыкой легенд
нам распуская розы
дарила лепестки
что капали с небес
на имена рожденья
в тот час свечений и любви
помечены особым знаком
избранники богини
в миры текут ручьями
каллиграфичны в начертаньи
на нотном стане жемчуга
симфонией звучат
избранники времен

Тишина одиночества
Время есть для души и вина,
Я составлю пророчество
В нем лишь наши с тобой имена.
Ты поверь оно сбудется
Мы увидим счастливый финал
Все разлуки забудутся
Я все тайны по звёздам читал

Мы будем лететь над городом
Я звёзды в ладони собрал
Тебе серебром и золотом
Узоры ночные сплетал.
Вглазах твоих столько радости,
Ты даришь мне рук тепло,
Не знаю я большей сладости
Что б так взволновать могло.

Прикасаясь к щеке моей
Солнца луч рассекает...

Что в имени тебе моем? Зови Мариной
(как-будто в море есть покой).
Или прекрасной хрупкой балериной -
предстану Анной пред тобой.

Или Валерией злосчастной,
что долг и страсть смешала в яд.
Или Джульеттою несчастной,
о ней с печалью говорят.

Или Оливией капризной,
ей герцог сильно был не мил.
Иль назови меня Сивиллой,
я погадаю из последних сил.

Зови меня Зайченком, там на огороде
сорви ты для меня созревшую морковь.
Иль Розой, лепестки чьи цвета крови.
(И сок томатный так...

Правдиво можно лишь молчать.
Слова любые иллюзорны.
Они всё могут означать
И все значенья будут спорны.
Легко названья поменять.
Любые имена условны.

Все «этикетки» можно «снять»
И по другому «переклеить»
И по иному всё понять,
Переосмыслить, переверить,
Пересказать, переузнать,
Иною мерой перемерять.

А истина – она в тиши,
За гранью слов, абзацев, текста.
Доступна только для души.
В речах ей не хватает места.

ПРОЛОГ

Сын-подросток серьёзно, по-взрослому
пожилого отца попросил:
«Расскажи мне про первоапостолов».
А отец – как язык проглотил.

С полминуты он думал мучительно,
свою память, как мог, напрягал,
а потом вдруг ответил решительно:
«Это те, кому Бог помогал
делать всю мировую историю,
становиться её костяком.
Не силен я в библейской теории
и с религией мало знаком,
но четыре апостольских имени
я могу тебе всё же назвать.
Если спутаю что, извини меня.
Но на мелочи, в общем...

Стыд да блуд кругом на святой Руси
Если хочешь жить – выпей да пляши
Продан дом родной, продана жена
Над твоей страной снова Сатана

Посмотри налево, друг ты мой сердечный
Что ты там увидишь, в жизни бесконечной
Посмотри направо и увидишь всюду
Падаль и отраву и ни капли чуда
Наливай в стаканы влагу ты хмельную
Выпей – и в канаву, отдыхай тоскуя

А в трактирах русских будут иноземцы
Трахать наших девок, да звенеть бубенцы
Эх раз, еще раз, еще много много раз
Эх раз, еще раз, еще...

Взять от весны больше, чем нужно для нас,
Нельзя, если даже будет не лень,
Когда на солнце, не закрывая глаза,
Медленно, медленно тает прошедший день.

И в облака, подсвеченные изнутри,
Впились щетиной вершины сухих тополей,
Отраженные мертвым зерцалом витрин,
Размягченные в ступе теплых апрельских дней.

На улицах людно, встречи не избежать с людьми,
Только выйди – уже навстречу спешат.
Все, что нужно тебе от весны, ты сама возьми,
А я, пожалуй, вернусь скорее назад...