Иконы

.
Слава России и Украине!
Сёстры-славянки, сёстры родные,
мы крещены в днепровской купели,
вместе громить врагов мы умели.
.
Власть сатаны мерзкА, ядовита:
мысли промыты, вера забыта.
Страх и безумство… Совесть зарыта.
Бесов мечта: Россия убита!
.
Нет! Восстаёт зарёю победа!
Близко святое Русское Лето.
Вслед за весной гроза и восходы.
Братской семьёй воскреснут народы.
.
Власть сатаны подавится кровью.
Раны залечим верой, любовью.
Сёстры-славянки – сёстры родные!
Слава России...

В храме тихо, умолкла звонница.
Свет свечей озаряет лик.
Пред иконой у Богородицы
Просит помощи бедный старик.

Пресвятая,простишь ли грешного?
Знаю, редко сюда ходил
И от горя,вот безутешного,
Никаких больше нету сил.

Потерял дорогую, милую,
Не сберег,что всегда хранил.
Тут отпели мою любимую
Я ее и себя схоронил.

И смотрю,но теперь без радости,
Я на наш с нею свадьбы портрет.
Горе тяжкое , горе в старости,
Было счастье, теперь его нет.

Пожалей и прости, помилуй.
Дети...

я опять изменяю с собой всем вселенским законам -
когда нет ничего, слишком просто поставить на кон
всё. не чёрные вОроны крУжат под небом - ворОны
и кукушки пугают кликушеством. сколько икон
отпускают нательным Христам прегрешения, столько
судеб тусклого света в окне повторяют "к утру",
как молитву - к утру автомат разразится итогом -
чтобы слышать в ответ на "слова никогда не умрут"
"всё пройдёт" - кавалькадой гремучих цепей по этапу;
босиком: обгоревшей стопой по взрывной полосе...

Схватив за хвост почти(!) Волчицу,
В замужестве слыла Лисицей,
Волк бросил тушку(!) на хребет
И, по тропе, как в небылице,
Не с "красной шапочкой", с амбицией,
Погнал, как помните, к норе...

Лес загудел от "хамства" Волка,
Перевоплощения Лисы.
Медведь, в "Суде", не видя толку
Побрёл к Медведице... Песцы,
Играя мехом, тихо смолкли,
Решили подождать весны,
И, поменяв(!), подобно Волку,
Свою песцовую, блин, норку
В берлогах счастье обрести.
Чтоб шкурки их, забыв иголки,
В шубах...

Лишь потеряв то,что имел
Начинаешь ценить это самое то.
И в жизни моей появился пробел,
Который восполнить отнюдь не легко!

А если теряешь ты близкую жизнь,
Родную,любимую самую,то
Себя начинаешь ты рьяно винить
И как тебе кажется есть за что.

А я потеряла не первую жизнь
И мне на душе весьма тяжело.
Ведь прервана жизни не первая нить,
И кажется в мире одно только зло.

Меня с детства учили хранить в себе веру
И Богу молиться каждую ночь,
И с детсва заладило эту фанеру:
Бог...

Как любят женщины,
стоящих на коленях,
(Чтоб быть в Мадоннах,
царственных иконах...)
Склонённых
благодарственною тенью -
В безумии вины,
что он - влюблённый.

Во сне и наяву,
чтоб был страдальцем
За сладостные
мысли-прегрешенья,
Целуя губы,
шейку, ушки, пальцы...
.. И сон - не сон, -
мечтательное мщенье
За всё,
что племя Евы отстрадало,
За рабскую, униженную долю;
За то, что
Главной роли не играло..
.. От женщин,
всё ж, зависело немало !

Не...

Со смиренными глазами,
Как в писаньях вековых,
Человек припал губами
К лику образов святых.

Он пришел к святым иконам,
Где с лампад клубится дым,
Нету здесь мирских законов
,Здесь он с совестью один.

За былые пригрешенья,
Просит Господа простить.
Все тревоги и сомненья,
Дать понять и не судить

Веру сердцем принимает,
Тот, кто в суть ее проник.
Кто душою понимает,
Как он мал и как велик.

М. ВАСИЛЕНКО

Два Я живут во мне,
Два Я меня терзают.
Одно думает только о себе,
Второе без Любви страдает.

Одно чихает на всех и вся
И примеряет на голову корону.
Второе весь мир любя,
Ищет душою Любовь да икону.

Одно стремится к отдыху и веселью.
Другое не находит себе места,
В суете и в безделье.
Ведь слеплены они из разного теста,
Раз не могут ужиться вместе.

Первое имеет в себе,
Смертельное жало.
Его вонзает в сердце мне –
Чтобы сердце его желания отражало.

Второе...

Он весь во мне,
Он есть - прозрачный-
Он появляется во сне
И исчезает в тишине,
На улице, в толпе невзрачной.

Он говорит, а я молчу,
А иногда наоборот,
И я из форточки кричу:
"Откройте! Боже у ворот!"

Но он не вхожит, он стоит,
Грозит крестом и исчезает,
И кто-то за спиной твердит:
"Он всё уже, наверно, знает..."

Он прикасается ко мне
И я встаю перед иконой,
Болят колени, но во тьме
Не слышно женских стонов.

Моей молитве - камень в грудь,
Перед людьми распятье,
Но он...

Я пришёл бы и сел на безлюдном краю океана,
Грудь открыл, чтоб моя безнадёжная рана
Овевалась бы ветром пронзительным, с воем,
Омывалась приливом, отливом, прибоем.

Чтоб покаяться здесь без молитв и икон,
Чтоб не слышал никто этот жалобный стон.
И отдать пене волн слёз постыдный ручей,
И гадать, кто же будет со мною и что будет с ней…