Играл

Посвящается моему другу А. С.,
чьи переживания тронули
меня до глубины души.

Заложник горя.
Он стал заложником горя,
Себе беду придумал сам,
Погряз в проблемном море,
От дури этой пьян.
Зачем ему, скажи на милость,
Придумалось идти на смерть.
Как раб несет свою повинность,
А сзади подгоняет плеть.
В кровь со страхом льется деготь,
Его уносят вихри прочь,
Не в силах уж никто помочь,
Вонзился в плоть дьявольский коготь.
И он сорвался вниз с обрыва,
Себя не помня в этот миг...

Луна, река, блестящий лёд,
в снегу кусты, всё тихо, хрупко
и хрупкий блеск на небе звёзд,
и ты, как нежная голубка –
виденье хрупкое из грёз!

Я не дышу, боюсь вспугнуть
любви прекрасное творенье
и я пытаюсь заглянуть
в него своим воображеньем,
едва успев к нему прильнуть.

Зима и пылкий жар сердец,
и губ твоих прикосновенье,
и вальс, который нам творец
играл, кружа нас до забвенья,
и нам построивший дворец.

Но первым было то мгновенье.
А этот стих – любви венец,
ноктюрн...

Слились слова, как лужа с капель.
Колдую рифмы в тридцать лет.
Ты мой единственный читатель,
Я - твой единственный поэт.
Прочти без смеха эти строки.
Я их слагал везде: на доке,
И дома вечером с газетой,
Плескаясь в ванной, с сигаретой.
И даже в ночь, когда я сплю,
Я исповедуюсь в стихах.
Хотя возможно в двух словах
Тебе сказать все - "я люблю,,,"

Прости, Мария, отступленье
В любой поэме оно есть.
Ты мне питаешь вдохновенье
Как самолюбца чья-то лесть.
В улыбке щурятся глаза
И...

Котенок Васька жил и кушал "Вискас"
Играл с мотками ниток и шалил, по шторам лазая
и писал на цветы, в горшках из глины.
Бионаполнитель ему претил своею белизной.
Он в хлорной извести когда-то извалялся,
Какой же мерзкий запах от него разил.
Но суть не в "Вискас" и не в хлорке даже,
А в том, что погибающий цветок
Вдруг ожил, а затем зацвел, внимания не обращая
на Васьки шалости, хотя они
Наверное на пользу ему шли.

Зачем считал меня игрушкой?
Зачем ты чувствами играл?
Зачем сказал мне, что не любишь?
Зачем надежду мне давал?
Я доверяла безупречным,
Красивым, ласковым словам.
И мне казалось счастье вечным
Когда меня ты целовал.
Ты обнимал меня за плечи-
И становилось мне тепло.
Тебя ждала я каждый вечер,
С надеждой чистой, как стекло.
Не приходил, а я скучала,
Гулял с другой, а я не знала.
Мне было трудно без тебя,
Зачем ты обманул меня?
Мне говорят, что время лечит,
Но мне не вылечить ту...

Душу мою гложут воспоминанья,
О том, как ребёнком был ты.
Как ты играл, и исполнял свои желанья,
Забыв про любовь, про нежность, про мечты…
А я любила, любила и прощала.
И лучше тебя никого я не знала.
А я всё прощала, а я всё ждала
И знала, будет время, ты полюбишь меня.
А ты ребёнком был, меня не понимал.
Ты лишь смеялся, и любви не знал.
А я всё прощала, а я всё ждала
И знала, будет время, ты полюбишь меня.

Он был скрипач и, как Паганини,
Играл на одной струне.
Его в округе все дамы любили
И звали домой к себе.

А он любил лишь одну, но эта
Замужней была давно.
Он ей свиданье назначил и это
Муж наблюдал в окно.

Она все ждала - не пришел Паганини
Ни к ней, ни к себе домой.
Просто в ту ночь его задушили
Все той же одной струной.

Зимний день,стоит мороз
Ты несешь семь сотен роз
Для меня ты красишь душу
Из воды ты сделал сушу
Из огня ты сделал пламя
Дождь в глазах,любовь над нами
Ты со мной весь день играл
В сон мой сладкий ты попал
Ревность сгладил ты любя
Ну так знай-люблю тебя!

В груди пожар,тоска в глазах,
Жизнь моя терпит страшный крах,
Тоска в глазах,пожар в груди...
Что делать мне?Куда идти?

Колени гнутся,мозг трепещет,
Погибло все и вся кругом,
И мысли хаотично плещут...
Зачем же я играл с огнем?!

Ну что мне,счастья было мало?
Мне не хватало ста друзей?
Так нет же!Сущность заиграла!
Я изменил любви своей!

Сейчас мне очень жаль об этом!
Все вышло глупо и смешно...
Но,может быть,когда-то,где-то
Простишь.Тебе не все равно...

Бог играл на балалайке,
Нюхал незабудки.
Вышли ангелы в фуфайке,
Свили самокрутки.

Вслед за ними - Иисус,
Растянул трехрядку,
Гаркнул, свиснул, дунул в ус
И пошел вприсядку!

И настала благодать!
Рай к земле спустился.
Бог сказал:"Ядрена мать!"
И перекрестился.