Идя

В купели струй сульфофрезола
Плывет червячная фреза
Станок им. Ленинского комсомола
Вгрызает стали телеса.

Впиваясь каждой эвольвентой
Мощь на пределе - модуль шесть
Сверкают зубья пестрой лентой
Вот цикл окончен, можно есть.

Стакан с делительной окружностью
Наполнен точно по центрам
Идя с обеда всей наружностью
Показываю сколько было грамм.

Для многих женщин – 30 –
Тоска унылых лет.
Имея опыт в жизни,
Печальным видят свет.

Они всё плачут, стонут,
Сетуя Судьбе:
« За что ж Ты так жестока!
Ах, если бы Ты мне…»

И перечисляют,
Что от Неё хотят,
Надеясь, что желания
В реальность воплотят

Без их на то участия,
Усердия и силы,
Но чтоб сложилось так,
Как у Судьбы просила!..



Для многих женщин – 30 –
Категоричность лет.
Имея опыт в жизни,
Прозрачным видят свет.

Для них всё чётко, ясно:
К высотам как...

Пусть уж лучше туман предо мной,
Чем Ничто — пустота и безмолвие.
Пусть уж лучше проблем ком большой,
Чем изменой улучшить условия.

Пусть уж лучше тяжёлый путь свой,
Чем иметь всё, идя по чужому.
Даже если свой путь был тропой,
Только он приведёт меня к дому.

Пусть уж лучше за хлеб труд и пот,
И на свете жить с чистой душою.
Чем украв, без трудов и забот,
На Земле жить, торгуя собою.

Пусть уж лучше никем везде стать,
Чем быть кем-то, где всем ты чужой.
Пусть уж лучше побьёт...

На «до» и «после» жизнь Событие,
Чертой разделит пустоты.
Мир не исчез и буду быть и я,
Идя сквозь время от черты.

Жизнь «до» — останется, став прошлым,
Жизнь «после» — старше и скучней.
Я до конца душой став взрослым,
Смеяться реже буду в ней.

Там — в жизни «до», что за чертою,
Мечты наивность, юнных лет.
Стремленье мир согреть собою,
И в добро веры, чистый свет.

Но жизнь Событие чертою,
Смогло разрезать и теперь,
Него я после, за ней строю,
Мир новый, к Богу ища дверь...

С каждым шагом, идя по жизни,
Мы разворачиваем свой фантик.
Съедание её, как конфетки истин,
Зависит от приготовления, кстати!

Может кому-то попасться сосалка,
Может кому-то попасться ириска.
А кому-то немыслимая вкусняшка,
И жизнь исчезает слишком быстро.

Главное есть не глотая сразу,
Сладкая жизнь ведь такая зараза,
И горькая, кстати, зараза тоже.
Будь терпелив, также будь осторожен.

Терпение - это залог долголетия.
С фантиками делай всё, что захочешь,
Но если начинку...

Мелькнёт знакомый силуэт,
И дрогнет больно так в груди.
Ни днём, ни ночью тебя нет,
Стучит в висках:"Ты приходи.."

Но пусто ночью, тихо днём,
Часы идут, но не спешат.
Зачем разлуки мы зовём?
Зачем живём, идя назад?

Ведь шли вперёд, не зная брода,
Что дважды - в реку не войти.
Спеша, бежали от чего-то,
Чтоб просто к тупику прийти?

И память бьём мы на осколки,
Плохое в прошлом побросав,
Реальной жизнью, как иголкой,
До боли душу истерзав.

Рисуем пальцами по стёклам,
И дышим буд-то снова вольно...
Тоскуем в мире одиноком,
В таком большом, остроугольном.

Рискуем битым быть жестоко,
Исполнив песню свою сольно.
Взлететь хотим стремя с подскока,
Но падаем плашмя так больно...

Запомнить жизнь хотим до капли,
Но сложим крылья вдруг безвольно...
Наступим вновь, спеша, на грабли,
Идя в обувке сплошь - мозольной.

Ароматом какао с корицей дышал уют.
С атмосферой морозной внезапно вошла она:
Научилась – в романах целуются и поют,
Веселилась – картинно портьеры сорвав с окна.

Пошуршала страницами полураскрытых книг,
Оставляя небрежно закладки своих духов.
Разрумянилась – чувства её не нашли улик
В экстрасистолах сердцебиений моих стихов.

Телевизор включила – куранты двенадцать бьют.
Ананасом в шампанском разбавила первый снег.
Наслаждалась уютом, попутно даря уют.
Раздевалась, балетной...

Только у Бездны – твои глаза,
Только у Бездны – твоя душа.
Там, где источник волны, светишь мне ты,
Светишь так страшно-прозрачно,
Из глубины посылая мне импульс любви,
Безысходно-ясный.
Рвутся стихии меж нами,
Гаснут пространства, обмелевает река времен,
Падает занавес и вновь вырастает стеной.
Только я вижу сон,
Где на руках несу тебя по ступеням вверх,
Медленно и тяжело, но мне хватает сил.
Мы поднялись наверх,
Достигли вечности единственной Любви,
Покоя, света, тишины...

А снег скрипел и след глубокий,
Идя, оставил я ногой.
А за спиною, на востоке,
Всплывал шар солнца золотой.

Слепил глаза мне белизною,
Снег свежий, выпавший вчера.
Пленил лес в инее, красою,
Мороз куснув, взбодрил с утра.

И взгляд стал ясным, а шаг твёрже,
Дыханье глубже и ровней.
Ушла печаль, что сердце гложет,
И мир казаться стал добрей.

И вспомнил я, что счастья краски,
Ещё не все истратил я.
Не исчерпал тепла и ласки,
И доброты всей бытия.

И звук шагов вернувшись эхом...