Идет толчками ледоход

А дождь идет по линиям разлук,
Губами швы и дни соединяя,
А дождь идет, стирая каждый звук,
На клавишах рояля

А дождь идет, ты слышишь?.. Дождь идет
Стирая с улиц дней тебя - в картине
И ночь, как кровь, по пальцам все течет,
Необратимо...

И мир плывет... мешает краски бог...
И пахнет тополями и забвеньем
И дождь уносит крик, и вздох, и слог,
И время удлиняет сны и тени...

Я жду его в тумане грез и снов,
Прорвавшихся в реальность и паривших,
Над миром одуванчиков, он нов
И вечен для веселых и любивших.
Там золото , как нашей страсти свет,
Огонь, сжигавший душу без остатка,
Воскресшая для всех иных побед,
Я жду мужчину радостно и сладко.

Он говорит, что обожает миг,
Когда в тиши уединенья снова
Мы этот мир разделим на двоих,
Соединив тела, забывши слово.
Что их морока, нам ли в пустоте
Весенней, и веселой в миг единый,
Опять заметить лики на холсте...

Тень ледоходная
Ночью холодною
В небе оставила след –
Рваными клочьями
Тучи пророчили
Дождь, а, возможно, и снег...

Чайки на заводи
Вскрикнули жалобно –
Льдиной улов унесло.
Надо ль печалиться,
Что над причалами
Вы попрощались с весной…

Солнцем распорота
Сумрачность города –
Крыши нырнули в рассвет.
Первые листики,
Клейко-смолистые,
Лету шепнули: – Привет...

Лужи капелью в безоблачный день
проконопачены.
Те, что в ночную апрельскую тень
инеем схвачены.

Тайна какая-то каждый апрель –
непостижимая –
в душу стучится, как эта капель
неудержимая.

Каждой весной по реке ледоход
на Благовещенье…

А Бог прибавляет ещё один год
любимой женщине.

Прожитый год улетит в никуда –
строчкою в житие.
Но самые главные в жизни года –
ещё непрожитые.

Пусть остаются дела до конца –
ещё неписанные.
Самые близкие в жизни сердца...

Я заглянул в небеса
Сизая, белая мгла
Вдруг расступилась, а там …
Наш с Вами, предок Адам
Он, одиноко сидит
Толи грустит, толи спит,
И вижу, вот в чём беда
Нет у Адама ребра
О, Боже!

Да, я и раньше, слыхал
На Еву он его дал,
Может, теперь, и болит
Вот и Адам наш грусти
Ну, а на дереве Змей
К Еве без всяких затей:
Съешь яблочко, говорит
Подумаешь, что не велит
Эх! Ева.…

Будешь иметь ты детей
Кушай его не робей
« Да, я не то, что Адам
Я за любовь всё отдам
Пусть, будет...

Голубь - легок и сизокрыл,
Ему взмыть в высоту или броситьтся вниз с карниза
Все равно, что для меня набрать в легкие воздух.
Он знает, что он символ мира и пo-этому
Его здесь никто не тронет.
Даже соседский кот, едва ли лениво зевнет
И посмотрит, разинув скулатый рот,
У кота своих забот невпроворот,
Сытое брюхо от счастья поет,
Что- то в стиле а- ля Rolling Stones.

Что такое ненастье?
Это наверное где- то на краю мира,
Между Южным Уралом и Енисеем,
Где кругом лес...

Как снежный ком, растёт тревога,
Сбиваясь в шельфовый ледник,
И вот под ним моя берлога,
На леднике – чужой пикник.

Чуть слышно музыка струится,
Бьют ноги лёд под ритм её.
К той жизни мне ведь не пробиться.
Гнетёт иное бытиё.

Вверху чрез лёд мои страданья
И не видны, и не слышны.
Я – у подножья мирозданья,
А те – к вершине подошли.

С рожденья сразу не равны мы.
Нас разделили по деньгам.
Законы непоколебимы,
Живём по разным берегам.

Я одиночества скопила
За жизнь свою...

1
«Вот дядя — Чёртово отродье!
И, всё ж, разврат — его сгубил,
во пьянку вляпавши колодье,
здоровья пыл — вконец добил!
Но сильно как, в нём, святотатство,
«срубить» чтоб, под шумок, богатство,
а на делёж — халявы рой,
головняком мне — в геморрой,
ведь стать сиделкой должен буду,
коль мнение родичей — Закон,
а я, как лох, ну..., дурагон,
но «косяка» - не забуду...
И если «крякнет», в кутерьме,
оставлю всех козлов, в дерьме!»
2
Так зло металось в теле Беса,
кто мчался — словно...

Один богач-землевладелец, пришел на встречу с мудрецом,
Все тайны выведать, надеясь, спектакль разыгрывал лицом.
Благое сделав выраженье, на лесть, истратив полчаса,
Просил того об одолженьи, увидеть глазом Чудеса!
Все говорят: «В тебе пружина, покрыта золотом побед!
Слепым, больным и одержимым, ты возвращаешь жизни свет!»
«Ну, рассмешил пенсионера, нет никаких, богач, Чудес!
Во мне одна святая сила, в Христа и Таинство небес!»
«Восходит солнце – это Чудо! - Толстяк в оранжевом пальто...

Сделано-прожито… Не повторяется…
Жизни закона, течение, увы, но прервётся могилой…
Это касательно лишь одного, для другого ж она продолжается…,
да наполняя, порою, какой-то ( Ведомой ль ему? ), но божественной силой…,

да призывая, куда-то, в какие-то ( Чёрт его знает! ) Великие Дали…-
Ведь индивид, для другого, всегда, словно тайна-загадка…
Вот почему одного ( и не скажешь иначе ), совсем избегают печали?
А для иного, судьбой, повседневность ( и мягко сказать… ) жутко гадка?

Прожито...