И завернули холода

страданье, холод, ожиданье и боль
Майдан переплавляет в Любовь
чужие, неизвестные люди
сплавляют в Одно свои судьбы

разные - становятся родными
свободными, стойкими, золотыми

каким-то
внутренним светом горят глаза
мы свободные люди!
нас уже испугать нельзя!

неужели людям нужны лишенья
чтоб ощутить свое предназначенье?

и отходят куда-то в бок,
политика, страх и порок

пожилые, милые женщины
приносят еду без затей
и кормят ребят, как своих детей
матери, жены, женщины...

Размышление холодом веет,
Припорошит снегами огонь.
Мое сердце живо и тлеет
Бесконечно острая боль...

Но умерить ее не старайся -
Каждый прожил и принял свое.
Я всегда на углы нарывался,
А вокруг - воронье, воронье...

Синяки и ушибы, и раны -
Вот награда отпущена мне.
А душа так и хочет сорваться -
К вышине, к вышине, к вышине...

Что искать? Все нашел и усвоил...
Поседел, поумнел, не у дел...
Ах, как хочется справиться с болью,
И заняться бессмыслицей дел.

Чтоб...

Не дотянет соседка до холода,
Очень точный и страшный расчёт.
И предчувствие скорого голода
Вновь под ложечкою засосёт.
Отходила, отпела, оттопала,
Помесила и глину, и грязь.
Но сейчас наподобие штопора
В эту грешную землю впилась.
Может, там хорошо, может лучше там,
Но пока что и здесь ей почёт.
И с белёсым, как лунь, первым лучиком
Свою скорбную древность несёт.
Что на памяти – жизнь, доля-долюшка,
Рассказать и заплакать навзрыд.
На краю перейдённого полюшка
Обошли сожаленья и...

Песни поёт — птица,
Рыком рычат — волки.
Время вперёд — мчится,
Путь позади — долгий.

Тесно душе — в теле,
В небе кричит — вОрон.
Рубят в лесу — ели,
Ведь Новый год — скоро.

Сердце в груди — бьётся,
Ах, нет ни в чём — толку!
Слепит глаза — солнце,
Праздник убил — ёлку.

Бог говорил — Слово,
И мир создал — этим.
Но всё взорвут — снова,
Люди — Его дети.

Жизнь только дым — иллюзий,
Всё то что в ней — снится.
Праздник зимой — грустный,
В холод молчит — птица...
Марковцев...

Я холод и тьма, я венец и венок,
Я тернии к звездам и путь в никуда.
За мною течёт неживая вода.
Я - запад, когда держишь путь на восток.
Живое всё гибнет в ладони моей,
А мертвое камнем становится в раз.
Жить хочешь – беги от меня поскорей!
Быть может, прощу, но не ровен ведь час.

В холод можешь сжечь меня,
Вспыхну и согрею,
Я - зерно, а ты - земля,
Но расти не смею...

Твоё слово надо мной -
Заповедь Любови,
Ангел с ярко-голубой
Капелькою крови...

Размурлыкались котята вместе с мамой кошкой,
А потом они уселись прямо у окошка.
За окошком снег летит: крупные снежинки.
Превратились лужицы в крохотные льдинки.

Птички где-то спрятались…, травки не видать…
Выглянуло б, солнышко поскорей опять…
Кошка жмётся к батарее и котята рядом с нею:
Видно будут холода. Мёрзнуть будем мы тогда.

Хрусталь осенних холодов,
А в лужах лед прозрачный,
На солнце призрачный покров,
Не яркий свет, прекрасный!

Как ювелир из золотых,
Создать пейзаж шикарный.
Ты, осень видно не с простых,
И меценат не жадный!

Оставив холод на перроне,
Умчишься в теплые края.
Слезу скупую вниз уронишь,
Увидев хлебные поля.

Мельканьем елей и березок,
Насытив, возбужденный взор,
Вздохнешь, слегка, вдогонку грозам,
Белесым шапкам старых гор.

Под солнцем жарким и румяным,
Играя струйками песка,
Грустить о следе белосанном,
Ты будешь, знаю, иногда.

И вспоминать сирени кисти,
И трель синицы на заре.
Те очи черные, как вишни,
Что растворились в зыбком сне.


15/06/2009

Алые губы
прилива заката
в алмазном фужере вина.

Вечер роняет инстинкт наслажденья.

Шелк халата,
тихим паденьем
к обнаженным ногам,
вскрывает мрамор
горячей плоти.

Охота
за звездами
бредит
серебряным кубком холода.

Рваным
движением ветра
выстрелы пульса,
кровоточа в висках,
отсчитывают предсмертную страсть.

Костры
перекрестков
бьются в истерике света.

Полная,
глубокая
власть
магической ночи.

Жертвенность блудной луны.