И в последний полет улетает

Сияло солнце в небе ясном,
Летели тени облаков.
Нелепо выглядели рясы,
Еще нелепей – звон оков.

На лобном месте дули ветры.
На плаху сложенная жизнь.
Последние остались метры.
Пройти, взлететь? Миг задержись.

Мелькали мысли, нет обрывки
Воспоминаний, чувств, картин
Прожитого куски, отрывки.
Толпы нет, звуков, ты – один.

Один и небо голубое.
На плаху сложенная жизнь.
Сквозь тишину – волна покоя.
И ждет полет. Миг, задержись.

Япония, тебе не спится.
Встречаешь первой ты рассвет.
И солнце по утрам садится
на золотой велосипед
в твоих горах.

В твоих садах вишневых души
сгоревших в ядерном огне
бесцельно бродят. Вот послушай!..
Звучат, как песня в тишине
их голоса.

Твой самурайский кодекс чести
превыше всяческих обид.
Да что обиды!.. Чувство мести –
оно и то тебе претит.
Простила ты.

Простила ты и кровь и слезы.
Простила просто, без затей
неизлечимые лейкозы
потом родившихся детей,
не знавших...

Пыльной дороги столбы
Болью последних обид.
Горечь пощечин судьбы,
Жалящий осами стыд.

Рвущийся звон в тишине
Эхом ненужной войны.
Реквием-крик обо мне
В ветках смолистой сосны.

Старый, заброшенный пруд,
Чайки над серой водой,
Берег обрывисто крут.
Шаг - и полет над волной.

Легких мои два крыла,
Крики встревоженных птиц.
Лук, тетива и стрела.
Падаю, падаю ниц.

Детский сад
Песенка

По дорожке – прыг на ножке,
Хлоп в ладошки под гармошку!
Соберёмся все в кружочек,
Да попляшем, мой дружочек!

Припев

ДА – ДА – ДА! ДА – ДА – ДА!
БУДЕТ ВЕСЕЛО ВСЕГДА!

Петушок, три поросёнка,
Семь козлят – боятся волка!
Раз, два, три, четыре, пять –
Мы научимся считать!

Припев


2. Загадка

Я надела утром
Синий сарафанчик,
Приколола к шляпке
Нежный одуванчик.
Тут задира ветер
Расшалился вдруг,
Закружил ,как в танце...

Я тебя отшлифую -
Засияешь ты мрамором белым,
Если скажешь: «Люблю я
Лишь тебя, мой любимый, мой верный.»

Я тебя отшлифую,
Лишь доверься со всею душою.
Твоим блеском любуясь,
Камнем черным я буду с тобою.

Ну а если ты скажешь,
Что меня есть на свете дороже,
Сердцу, что ж, не прикажешь –
Я тебя навсегда уничтожу.

Я тебя уничтожу
За то, что играла со мною.
Я тебя уничтожу
За то, что ты стала другою.

Уходи, улетай, умирай;
Растворись, как принцесса из сказки.
Опрокинулась...

Журавли не ровным клином
Улетают далеко,
И уносят за собою
Лета нежное тепло.
Распрощавшись с теплым солнцем
Дуб листвою зашумел,
И окрасившись багрянцем
Лист последний облетел.
Потускнела, посерела
Неба тонущая даль,
Вся трава заиндевела
На душе тоска, печаль.
Холода, дожди, туманы
Скоро осени конец,
На седом коне - так рьяно
Прилетел зимы гонец.
Замело, запорошило
Первым снегом все кругом,
Жизнь и радость все застыло,
Все сковало толстым льдом.
Разбуянились метели...

Тебя настигнет на рассвете
Необходимость выбирать
Поклонишься холодным ветрам
И впустишь в душу эту рать

И полетят по переулкам
Твои заветные огни
Но звук шагов тяжёлый, гулкий
Тебе напомнит – это сны

Вот камень лёг на перепутье
Его увидишь изнутри
Зажжётся свет и станет сутью –
Не опуская глаз, смотри!

Ты сложишь цветовые пятна
В своё последнее «прости»
Нам наши тени непонятны,
До наших звёзд расти, расти…

Слова любви осядут пеной
И лоб расчертят пополам
Мы сами...

Воспоминания в утиль
Не сдашь, не бросишь их на полке:
На самолетике в Эртиль
Мы прилетали... На двухколке

В Красноармейский вез нас дед,
Петр Николаич Остроухов.
В поселке том на белый свет
Я и пришла... Часок потпрукав,

И «дарвалдаями» звеня –
(Степь открывалась панорамой) --
Дед-конюх привозил меня
Торжественно в поселок с мамой.

Поселок наш не знаменит.
Эртиль известней ненамного.
Здесь «графский» сахзавод стоит,
А из Воронежа дорога

В усадьбу графа – двести верст...

Поболтаем, посидим о былом,
Сколько радости промчалось под крылом
Сколько бед у нас осталось за бортом,
Только что-то мы оставим на потом.
О делах, о наших будет пересуд,
Только знаю , что не завтра Страшный Суд,
Только сил еще осталось помечтать
И надежда есть хоть миг да полетать.

Не с качелей вниз, во сне иль из окна,
А наяву да так, чтоб видела ОНА
Кто-то скажет увидав меня : "Чудак,
Для чего же он летает?" - Просто так,
Просто хочется подняться над землей,
Не сердитесь я...

Столкните со стола бокал.
В полете воду разливая,
Всего лишь несколько секунд он будет жить,
Не долетая,
Уже предчувствуя паденье.
И сотни трещин расползутся
По телу хрупкому
С стремленьем его разрушить.

Теперь попробуйте представить,
Что можем мы нажать на стоп
В любой момент,
И словно в кадре
Застынет нужный эпизод:

Бокал меж небом и землею,
Уже не нужен наверху,
Ведь обречен полить водою
Свой хрупкий труп на каменном полу…
Но и на нем ему недолго
Позволит пребывать...