И тишина

Телефон предательски молчит,-
Тишина сегодня у эфира,
Даже телеслужба не звонит,
Чтоб кредит пополнить не забыла.

За окном все тот же дождь-зануда,
Лето все же! Ну, совсем достал!
Что-то в доме нет того уюта,
Что ж, мобильник мой, ты замолчал?

Серым и тоскливым стало небо,
Не с кем обсудить житье-бытье,
Молчалив ты так ни разу не был,-
Телефон ушел в небытие,

Что с того, что скудная погода,
Солнца нет- увы,- не привыкать!
От щедрот упрямая погода
Все решает, что кому давать...

Мы не уходим, и мы не возвращаемся,
мы были, есть и будем всегда
И в разных временах, пусть радость таинства
останется, пусть светит нам звезда.
И там, за пеленой извечной радости,
я от тебя вовек не отрекусь.
Мой ангел, мой любовник этой тяжести
и вечности с тобою не боюсь

№№

Мой лунный ангел в звездном блеске тает,
Любовник мой несет бокал вина.
Что остается? Только боль и тайна,
И бабочки полет, и тишина…
Цветок, тобой добытый, исполняет
Желание заветное в тиши.
И пусть...

А мы любили, но не сберегли.
Любовь ушла, растаяла, как дымка.
Слова прощанья болью обожгли
Занозой в сердце и колючей льдинкой.
Я так устала плакать по ночам,
Хочу смеяться звонко, как девчонка.
Найти свой тёплый маленький причал,
И целовать заснувшего ребёнка.


Припев:

А лето нам о верности шептало,
Цветы дарило яркие, как день.
Луна в бездонном небе танцевала,
Рассыпав звёзд мерцающую тень.
Трепал нам кудри сумасшедший ветер,
Звенящим эхом пела тишина.
И были мы счастливей...

Посадили, суки, в будку,
Привязали цепь на шею,
Мать не зря мне говорила,
Когда сиська была медом,
Не ходи ты к этим людям,
Что с них взять, двуногих гадов,
Ну а мы, щенки слепые,
Кто ж нас спросит, волков вшивых,
Только пендель рефлекторный –
Вам под хвост или в бочину?
Не до сказочек теперь,
Жизнь собачья – вечный подвиг.
Не забуду мать родную.


Ляпсус второй

Я выкидыш города – воробей,
Божья тварь на содержаньи подачек
С мусорных пастбищ.
Это мой город...

Короткое «Привет!»
Но тишина в ответ.
В глазах ни боли,
Ни упрёка нет.
Они бездонны,
Холодны, как ночь.
Я видела такие же
Точь – в -точь.
В том страшном сне,
Где ночь и день слились
А в воздухе стояла гарь и слизь
И кто – то так похожий на тебя
Терзал мне душу пагубно любя.
И голос был знаком мне,
Но, ни твой, а я твердила:
Погоди, постой.
Я вспомню, кто ты
И откуда взялся
Зачем с моей душой
Играть связался.
В коварную игру,
Где побеждённых нет.
Где только боль...

Сегодня на Манежной тишина.
Добилась власть, чтоб возмущенье было немо.
Но этим ведь не решена
Национальная проблема!

Спокойно здесь. Уж не бушуют тыщи.
Но как порой обманчиво затишье!

Гнев молодёжи ныне укрощён.
Был повод для него и страшный, и печальный.
Гнев укрощён. Но не решён
Вопрос больной национальный.

Конечно же, немало было дури
В поступках части молодёжи.
Теперь вот тишина. Затишье после бури.
Но, может быть, и перед бурей тоже.
12 января 2011 г.

Я не знаю как сказать,
Всё у меня в глубине
Молчит.И эта тишина
Лишь с тобою говорит.
Любимый мой.

Но ты не забывай меня,
Ты не забывай.
Я, я буду всегда с тобой,
Только ты не забывай.

Я стала твоей мечтой,
И в сердце один лишь ты,
А наша с тобой любовь
Как, как на снегу цветы.
Любимый мой.

Но ты не забывай меня,
Ты не забывай.
Я, буду всегда с тобой,
Только ты не забывай.

Я не знаю как сказать,
Всё у меня в глубине
Молчит.И эта тишина
Лишь с тобою говорит.
Любимый...

утро!
восхитительно прикрасно!
снег кружит с небес нежданный,
всё и вся ещё молчит!
тишина.
округа спит!
в далеке видны огни
всплески жизни темноты!
чуть шумит играя ветер
в ожиданьи,
что ответят,
будто бы шумит листва
зимним утром,
как из сна!
утро.
снег.
и тишина.
всё прекрасно!
жизнь мила!
жизнь прикрасна!
жизнь всегда!

Зеленый лес, прекрасный сад, и облака рекой!
Так много лета, милый Лес, поговори со мной!
В твоем звучаньи тишина особенно сладка,
Здесь полусон и полумрак, тревожность ручейка...

Вокруг надолго ни души,
Как будто я и лес - одно,
И вдруг раскатистое "ш-ш-ш"
Наполнится волной...

Березы шепчут на ветру
И ласково склонясь,
Подхватывают сосен гул:
"Ась-ась-ась-ась-ась-ась..."

Когда же в дебрях отдохну,
Пресытит тишина,
Я на поляну выхожу,
А здесь в раю земля!

Порханье...

Когда она в церковь впервые внесла
дитя, находились внутри из числа
людей, находившихся там постоянно,
Святой Симеон и пророчица Анна.

И старец воспринял младенца из рук
Марии; и три человека вокруг
младенца стояли, как зыбкая рама,
в то утро, затеряны в сумраке храма.

Тот храм обступал их, как замерший лес.
От взглядов людей и от взора небес
вершины скрывали, сумев распластаться,
в то утро Марию, пророчицу, старца.

И только на темя случайным лучом
свет падал младенцу; но...