И так далее

О льстивой женщине царь Соломон вёл речь
Неоднократно, лично знал последствия,
Как можно при чужой жене обречь
Себя на гибель без суда и следствия.

Когда ж не сам умрёшь, то рогоносец муж
Её погибнет, как с Давидом в случае.
Но тот, молясь усердно в ходе служб,
Раскаяньем особенно не мучился.

Вирсавию, как царь, он силой взял почти.
А Соломон в досужих рассуждениях
Вниманием тех дамочек почтил,
Чьи действия достойны осуждения.

"Мёд источают льстивой женщины уста,
Елея мягче...

Каждый рождается в нужной планете.
Ему выбирают страну,
Для повышения, иль наказания
Ему выбирают семью.

Далее, каждый в течение жизни,
Строит свой храм в душе.
На перекрёстке дорог - жизни, смерти.
Будет куда зайти.

Сейчас, ты в храме и на экране:
Фильм пред тобой идёт.
Вот ты родился, вот прямо к маме,
Ты в ползунках ползёшь.

Видишь глаза своей родненькой мамочки
Руки, дыхание и запах её
Сердце заходит в тревоге и радости
Слёзы бегут ручьём.

Снова меняется кадр за...

я поехала б в Австралию
только долларов нема
гривнов, евров и так далее,
много рубликов весьма
и зачем туда уплыть?
тут прекрасно можно жить
сухо, тихо и светло
и, конечно же тепло

мы тут делаем
свою Австралию
климат дюже не суров!
садим в садике азалии,
апельсины и так далее
селим гарных кенгуров

Я разрешаю быть самим собой,
не надо слов излишне осторожных.
Я не была привычкой иль женой
так разорви мой шанс...Совсем не сложно

мне перестать блуждать в твоём раю,
стирать в нём пыль своей ночной сорочкой.
Да и вообще, я в ней спать не люблю.
Конечно, просто быть в романе строчкой,

а не главой забредшей не туда,
в чужую жизнь и быть там неудобной.
Наш скромный автор выбросит меня.
Ты, мой герой, окажешься свободным

от неуместных, некрасивых фраз.
И будешь пить с утра свой...

Личины зданий в зеркале воды
Над ними ветер безразличный веет
А ниже тень невидимой беды
Беды, что лика вовсе не имеет

Она - на дне оков людской души
Она - вне цвета, запаха и вкуса
Таится в заводи обманчивой тиши
Но, терпеливо ждёт сего искуса

Что гирей тянет сердце в водопад
Бросает разум в омут помутненья
А сон беспечный жаждет листопад
Любви восторг и горечи волненья

Ах, как стремится небо к чистоте
Но, как земля порочна и угрюма
И жизни вОды в Вечной суете
Несут нас...

Все сложно, все запутано, the and…
Кому такое нужно?! Все разбито!
В глазах слезы прощания и бред…
Ведь они любят! Что судьба им пишет?!
 
На сердце жаль, измучена душа,
Тоска в глазах на обнаженных лицах…
А далее надежда лишь и страх…
Куда их бросит жизнь?! Какие письма?!
 
Увидятся они?... А может нет…
Ну что ж… друзья… Враги… а что меняет?!
А если любят? Или это бред?
Ну где найти на все ответ?! Бывает...
 
15 июля 2010 г.

Одиночества путь, но, Властелины колец, Дайте вздохнуть
Свободно. Жизни конец? – Не угодно. Где небосвода свобода?
На моей небесной руке надеты 3 кольца:
Кольцо мученика, кольцо праведника,
Кольцо ведьмака.
Блага в них, но жертвы.
Лик жатвы страдает ведьмака.
Мак небесной росы аллеет и знает и тот, кому надо знать, тот знает –
Ношу кольца, редко снимая,
Не представляя освобождения без них,
А стих не затихает.
Начинается стих:

По площади неба над головой
Тысячи сложенных Евразий...

Зажгите свечи, ведь нельзя иначе,
За умерших молитесь и живых.
Вы слышите, как больно люди плачут,
Не думайте о них, как о чужих!

Не важно, на каком кусочке суши,
Пусть близко или далее от нас,
Стихией злою убиенны души
И суть не в том, каких мы вер и рас!

Весна пришла, природа оживает,
Вновь сакура- красавица цветёт!
Япония по умершим вздыхает,
Там у людей в сердцах застывший лёд!

Цветенье хрупкой вишни быстротечно,
Слетают лепестки, как первый снег.
Я знаю, на земле ничто...

Тоска сжимает сердце в тиски
Боль задавила челюсти и виски
Смотрю в будущее как Ванга
Пока в наушниках поет Кавабанга
Далее понимаю ошибку природы
Я должен был умереть при родах
Я не должен был тебя узнать
Но уже не вернуть тебя засек радар
Теперь я вижу два пути событий развития
Либо карман несчастий либо лицо разбитое
Я не знаю идти на поводу желаний или страха
Идти уверенно к цели или же в углу плакать?

Глоток свежего воздуха
Я не вдохну, уже поздно
И сам...