И попала прямо в лоб

Фомы же не было там с ними,
И после рёк он средь друзей:
"Пока глазами я своими
Ран не увижу от гвоздей

И не вложу свои в них пальцы,
Вам не поверю я, хоть плачь!
Не возвращаются страдальцы,
Которых снял с креста палач".

Чрез восемь дней Иисус явился
И маловера подозвал,
И, чтоб вполне тот убедился,
Ему Он руки показал:

"Вид этих рук пускай развеет
Сомненья твоего ума,
И слышащий да разумеет:
Не будь неверящим, Фома!"

Фома Иисусу поклонился:
"Прости меня, Господь и Бог...

Я вижу аса, он - меня,
Он - на расписанном драконе,
Со мною - ненависть моя
Да стон комэска в шлемофоне.

Я разворачиваю “ЯК”,
Иду навстречу, в лобовую,
И, так же, в лоб бросает враг
Свою машину скоростную!

Ну, фриц, держись! У нас с тобой
Свиданье кончится мгновенно -
Твоя судьба с моей судьбой
Сейчас сгорят одновременно!

Он взмыл, не совладав с собой,
Знать, был слабей и жиже духом,
А я, счастливый и живой,
Ему пропарываю брюхо!!!

Муж забирает сына из детсадика,
Тот начинает весело трещать:
"Сегодня нам сказали: все мы братики,
Должны своих сестрёнок защищать.

Мой братик Рамазан приклеил усики,
К сестрёнке Маше начал приставать,
Ей мандаринку он засунул в трусики,
А после с Гогой начал доставать.

Мы с Петей это видели, с Нечаевым.
Братишкам этой мандаринкой в лоб
Мы засветили и совсем нечаянно
Их головой засунули в сугроб.

Братишки сразу старшим рассказали всё,
Как мы мешаем с Машей им играть,
И нас за...

Привет, дружище, близкий мой далёкий,
В какой разлуке нам теперь ни быть,
Воспоминанья о былых попойках -
Прочнейшая связующая нить.

В каких подвалах мы б ни застревали,
В казарму возвращались до зари.
Нас перепить с тобою мог едва ли
Сам Антуан дэ Сент-Экзепюри.

В России я летаю на форсаже,
Со мною здесь российские друзья.
С сравненье даже с нашим экипажем
Непьющими друзей назвать нельзя.

Любимый их напиток ликёр-шасси,
Что наливают прямо из канистр.
Я так тем шасси давечь...

Пустыня. Афган. По дороге несётся машина,
И древние горы глядят удивлённо вослед.
Весёлая песня солдат, и на лицах - решимость
Сейчас умереть - или жить ещё тысячу лет.

Нам всё по колено. Мы молоды, ветрены, дики,
Как вихри пустыни, как грозные скалы вокруг.
И эхом разносятся вдаль разудалые крики,
И в песне звучат имена позабытых подруг.

Верста за верстой грузовик пожирает дорогу,
И выстрелам вторит упругий заливистый мат.
И чёрт нам не брат. Он как трус уползает в берлогу...

Он был сбит, проморгав ловушку,
получив от «второго» в лоб,
срезал елей, берёз верхушки,
и зарылся винтом в сугроб.

Перебитые шасси – ко всему.
И – прошитый в пяти местах.
У дороги, с развилкой к Киеву,
от Москвы в пятистах верстах.

Это был, наверное, сорок третий год,
и, наверное, март-апрель.
Снег просел местами, речку – можно вброд,
на иголках – слеза-капель.

Он открыл глаза – сотни алых роз.
Он закрыл глаза – лёд оков.
Он открыл глаза - немец, рыж и росл...

Автобус пятый от автовокзала,
Девчушка нам на улице сказала.
Лишь восемь остановок и вот сад,
Тропическое диво видеть рад!

Участок груш, куда пришли немного,
Грунтовая и пыльная дорога,
Сад обработан, видимо отравой,
Смотри на дерево, что справа.

Здесь каждый плод, в своем мешочке,
На листьях от отравы, точки.
А рядом яблони, плоды там тоже,
На рукавички те укрытия похожи.

Аттракционы медленно прошли,
И через арку, чудеса нашли.
Вот помещение кактусов чудесных,
А маракунья...

Играть с моей душой позволено тебе
я доверяюсь чувству и иду за ним
сквозь разум пробираясь
к тебе ползу стараясь
разве может душа летать, когда она в теле?
Есть ли предел мечтам на самом деле?
Чем дальше ты пинаешь меня от себя
Тем слабее я становлюсь
боготворя тебя, к тебе стремлюсь
останутся лишь чувства
я буду ими жить
дышать живою силою добра и зла
мы все равно не вечны
и ты и это все не навсегда
секунда миг и мы уже другие
вперед идти, идя назад
горя желаньем прямо в ад...

Здравствуй, огненный озноб
Вяла поступь, дрожь ресниц.
Ave, Nubis смертных снов
Плоть, скользя, упала ниц

У реки нет берегов –
Ниагары рев окрест
И остывший взгляд врагов
Не пронзит злосчастных мест.

Лодка зыбко отплывет
Весла канут в глубину,
Кто напротив – призовет
Отпустить с души вину

Взор горящий опалит,
Тлеет кожа – жди беды
Что взлетевший серп сулит?
Два тебя: ты и не ты.

Отраженье ложь хранит –
Храм запущен и постыл,
Боль погасла; сердце мнит,
Что костер утрат...

Влюблялись, женились, растили детей,
Потом умирали спокойно себе.
Так римляне жили ещё с той поры,
Когда Рем и Ромул построили Рим.
И вдруг рано утром приказ оглашают:
-Под страхом смерти вам запрещает
Наш император Клавдий жениться.
Ослушавшихся – казнить прямо в столице!
Ну и указ! Век таких не бывало!
Такого Империя раньше не знала.
-Да за какие же это заслуги?
-И как теперь быть?
-Ведь у всех есть подруги.
Со злости проткнул забор Карес копьём
Уже давно помолвлен был...