И остальных прочих

1
Над тремя последними нижними чистилищами
Господствуют ангелы мрака
Слой Шим-Биг являет собой медленного потока вместилище
Движущийся по невыразимо-мрачному миру страха
2
Деградинованные души в своих эфирных телах
Похожи на дымно-бурые клочья
Они цепляются за что только найти в силах
Чтобы не унесло потоком прочь
3
Их томит не только ужас,но и великое чувство стыда
И тоска по настоящему телу
Что в мягком тёплом мире имели,когда
Жили на Земле и радовались на самом деле
4
Тут...

440
Все аллегории о "Великих войнах в небе",как Пуранах
Или КАК У Гезиода "Войны Титанов"
Имеют двоякий или даже троякий смысл великий
В астрологических ,теотенических и человеческих "битвах"сокрытый
441
Приспособление небесных тел
И первенство среди наций и племён
"Борьба за существование "и "переживание сильнейшего "как удел
Царствовали с очень давних времён
442
Утверждение ,что все миры(звёзды ,планеты и тд)
Когда ядро из состояния Лайи оживляется
Освобождёнными принципами...

В ленивой грации уверенных движений,
Сокрыта мускул сильных злая мощь.
Он хищник, без предупреждений,
Понятно — зря его не трожь.

Он взгляд в глаза воспримет как угрозу,
И нападёт, став молнии быстрей.
Не знает жалости он, бесполезны слёзы,
Ведь хищник он — он родом из зверей.

Когда идёт он чинно к водопою,
Уходят в страхе все с его пути.
Но человек курок ружья рукою,
Нажал и зверь, не смог себя спасти.

Он хищник — и он о пощаде,
Не попросил, а грозно зарычал.
Убит — не пищи...

Вот эра новая пришла, и что то людям принесла.
Этрусски пали -Рим пропал, черед язычников настал.
Те приняли Благую весть, но поняли как не Бог весть.
Сначала щеки подставляли, потом наверное устали.
Другим велели подставлять, кому? -язычникам опять.
Ведь "бить язычника не грех, святое дело, и успех!"
И что те в быте применяли, то христиане отвергали!
Этруссков(Римские) бани все сломали!, за баню иногда сжигали!
"Не мыться, значит плоть мертвить(), и духом бренность победить...

И кроме Бога – сам себе судья,
Все остальные – не крупнее пешки.
И камни в спину и в лицо усмешки.
Все испытал, и все запомнил я.
Не до излишек.
Тени в небесах
Родителей, друзей и прочих близких.
Не втиснуты в каноны или списки,
И кроткое смирение в глазах.
Прости, Всевышний – жили, как могли,
Детей растили, пели, как умели.
Себе не взяли капли от земли.
Отдали все.
И попросту сгорели.
2001г.

День выдался жарким,
Как и остальные.
Где с неба подарки,
Где тучи стальные?
Дождь, он очищает,
Пыль будет прибита.
Ты словно чужая,
Что было, забыто.

Ночь будет несладкой,
Но место для споров,
Ты делишь украдкой,
Я буду не скоро.
Как так получилось?
Нет сил разобраться.
Ты больше не снилась,
Нам надо расстаться.

Мне можешь не верить,
Но это не важно.
Где заперты двери,
Ждать будет не каждый.
Прочь тени сомнений,
В даль слабо манящих.
Из малых...

Человек, Сам – себе, режиссер!..
И это, никакой не вздор,
Это – истина, что предписана и
В Плане, Души, записана!

Мы — сами, творим Свое Знамя!
А потом, несем его сквозь Время,
Сквозь всю жизнь!
И очень часто нам приходится,
Неся его — туЖить!

И страдать и плакать… —
Зачем, это мне? и… Как это исправить?
Как, прорвать эту сеть?…
Как прервать, эту нить?
Чтобы мне не пришлось больше –
Т у Ж и т ь?

И как, всё это, мне – исправить?
Ну имею же Я на это Право?!
Так, хочу всё...

Мой добрый мальчик, как прекрасны слова твоих стихов, речей,
И для меня нет ненаглядней твоих магических очей.
Нет ничего, поверь, приятней, чем обнимать тебя, малыш,
Когда смеемся и болтаем или когда ты сладко спишь.
Нет большей радости и счастья, чем прибежать к тебе домой,
Поцеловать, к тебе прижаться и понимать, что ты лишь мой.
Так мало нужно человеку, чтоб наслаждаться каждым днем, -
Не материальные утехи, а только время, где есть Он.
Тебе отдаться? Прочь сомненья, былые страхи...

«Совсем немного слов в твоем стихе,
Все остальное там… за многоточьем»,
Ты нам споешь о жизни, о судьбе,
О женщинах, вине и, между прочим…

О святости, которая в тебе
Божественным огнем горит незримо,
Еще придут и строчки о весне,
И про Луну напишется правдиво.

Ты будешь петь, и песней трогать зал
Наспех надетой детской бескозыркой,
За райских Ев поднимется бокал
И на плечо усядется улыбка,

Та самая лучистая, одна,
В цветах, рассыпанная, свежих трубадуру,
Черешни слаще, мягче...

Увидал Бова кораблик,
Да как крикнет гласом он,
Вызывая плески волн,
Что матросы пострадали
В кратковременный тот шторм.
Но свалило мальчугана
С голода, да ныла рана.
А матросы, ради шутки,
Взяли и спустили шлюпки.
Приглянулся им малец
Красоты необычайной.
А кричит то как стервец?
Можно и продать вконец,
Ценит дар любой начальник.

Год прошёл в морских просторах,
Стал Бова лихой матрос.
Чуточку ещё подрос,
Разбираться начал в звёздах,
Качку стойко перенёс.
Но Арменское вдруг...