И обладать путеводною нитью

Приятно знать, что ты кому- то нужен
И сладко осознавать, что ты кем-то любим
Согреет память, как уголек в сырую, злую стужу
Есть нити нежности, которые храним

Не всё исчезнет за чертой последней
Останутся они – следы тепла, любви
Они живут всегда и в каждом человеке
Есть нити, кружева и угольки души

Проносятся века, уходят в Небо люди,
Но нити памяти в сердцах звучат, звучат
Поэтому мы ждем, надеемся и любим
Поэтому, как в детстве глаза весной горят

I

На стыке миров у обрыва
Лежит камень, под ним могила.
На камне высечено: «Любовь».
Из-под камня сочится кровь.
Четыре мира сошлись в этом месте.
Первый мир: Поднебесье.
Второй мир: Зазеркалье -
Отраженное наше сознание.
Третий мир: под обрывом,
Там живут Жадность, Злость и Обиды.

Поднебесье – высота мироздания.
Зазеркалье – ширина понимания.
Под обрывом – глубина осознания.
Четвертый мир: Запредельность -
Заоблачная цельность
За пределами понимания,
За пределами сознания...

Портят деньги с властью,
Губит нищета.
Путь не дарит к счастью,
Сердца чистота.

Мыслью о сакральном*
Не накормишь тел.
И итог печальный,
Благородных дел.

Путь благих деяний,
Это путь преград.
Шлёт он боль страданий,
Став дорогой в Ад.

Мало лишь желания,
Сделать мир добрей.
Если зверь сознание,
Подчинил людей.

Пока деньги властью,
Будут обладать.
Нищеты несчастье,
Будет честность знать.
Марковцев Ю.

*Сакра́льное (от англ.sacral и лат.sacrum — священное...

Я устала быть картой путеводной звездой
Брошу якорь на станции вечный покой
Чьим-то светом в окошке,чьей-то музой навек
И охотницей кошкой и "добро-человек"
И твоим знаменателем,шеей в семье...
Быть потухшим цветком на забытой скамье....
Я устала...

Ткань ветра поднимала над землёй упавшие за-
сохшие (пожелтевшие-покрасневшие) листья,
пыль и различный мусор, а ты благотворил, бла-
говолил бедным? давал взаймы господу? оду
пел или читал рэпа рэп, инверсий и аллюзий ст-
еп, постукивал, фалангами, костяшками паль-
цев рук, по крышке стола, (гроба), (лук ел, сыр-
ым или вареным, жаренным), (лоба)? а ступня-
ми отбивал трели, по паркету из ели (двуколкой),
сосной был ты или ёлкой? великий лошадник,
водил коней в садик или в поле...

Такая судьба у лианы несчастной:
Цепляться за стебель чужой.
Ползёт от ствола до ствола, а напрасно,
Своей обладая душой.

И делая всё, что зависит, листами
Опоры, жаль, не обойти.
Так выше ствола никогда и не станет.
Цепляясь, лишь доля ползти.

Я не одна такая,которая идёт по краю,
Которая то умирает , то воскресает,
Есть миллион людей таких же как я
Не одна такая , не одна такая я,
Я не такая как все- так говорят мне многие,
Но скажите ВЫ мне, куда ведут их ноги ?
Вы говорите мне куда идти???
Тогда простите , вы Боги?
Кто создал тот путь, который нужен всем?
Все идут по руинам.
А мне ,скажите , зачем???
Все нормальные думают, что норму соблюдают,
Хотя собой пока ещё не обладают,
И смеются все над теми ,кто кем-то станет...

«Душа есть первая энтелехия естественного те-
ла». «О чём ты, Бэла?» «А ты, обладал искусств-
ом рождения мыслей?» « В смысле?» «Эпипсих-
идион». «Выйди вон, не морочь мне головы». А
Колёк, всё о своём, тянул себя за уши: «Гармо-
ния души, послушай». «Пой песни хоть тресни».
«Не бреши». Архонтов приговор. Душ ров, яма,
котлована, рама, чувств, основа, рождения эмо-
ций, из ничего настроения костяк, а так тебя
и сяк, вспоминал его маму, зачем? прошу не
терпи сраму, бдения сна, силы...

Цветок изящный странной красоты
расцвёл средь синей ночи в темноте,
он засветился светом неземным,
сам освещая ночь чудесным светом.
Как папоротник, что цветёт в конце весны,
он редко на глаза людей является
и обладает колдовскими чарами судьбы,
счастливчику сулит богатство, славу и удачу...

КРЕСТОВОСКРЕСЕН

Велик тот день, когда впервые
В Его молитву вы вошли,
Земля и небеса живые,
Созданья смертные земли...

Велик тот день, когда Он чашу
Сию приял – когда, с вершин
Спустясь, вошел в семью Он нашу
И как Учитель, и как сын...

Велик тот день, когда на гору
Он Елеонскую взошел –
И сразу перевесил Тору
Его живительный глагол...

Велик тот день, когда, Царь Славы,
Отца прославил своего,
И отступился сам лукавый,
Повержен кротостью Его...

Велик тот день, когда...