И молчанием вытканы мудро

Слеза упала на лист бумаги!
Сегодня я плачу большими слезами!
Сегодня погиб наш лучший друг!
Странно, но все потускнело вокруг!

Сидим, веселимся, но вдруг - звонок.
Ваш Игорь разбился, ваш лучший дружок!
Стихла музыка, потекла слеза.
Минута молчания в дом к нам пришла.

Вдруг сердце заныло я вся затряслась!
Хотелось мне крикнуть-жизнь это мразь!!!
Но нет, я не стала кричать,
Я знала что, жизнь вторая нам мать!

Как странно, недавно мы вместе сидели,
Ходили гулять, день рожденья...

Так тяжко жить не по закону сердца,
Осознавая, что судьбу не в силах изменить,
И отправляясь в путь, в душе открыть ту дверцу,
В которую любовь так хочется впустить.

Становится дорога адской мукой,
Где только чувство делает просвет.
И, разгоняя темноту проклятой скуки,
Вдруг видишь лица те, которых рядом нет.

Находишь утешенье лишь в молчаньи,
Улавливая тишину и сердца стук,
И отдаешь себя во власть воспоминаний,
В которых ощущаешь нежность губ.

Тех губ, которые словами...

Горит одинокая свечка,
В темной комнате моей.
Так сильно бьется сердечко,
От воспоминаний о любви твоей.

Разлито вино по бокалам,
И музыка тихо слышна.
Но нет тебя со мною рядом
Я сегодня совсем одна.

Не прервет тишины молчанье,
Пронзительный телефонный звонок.
Не услышу души ликованье,
От потока ласковых слов…

Семь красок единятся в белом цвете
и жить, они, в гармонии согласны,
и, только вместе, обретают счастье,
и друг за друга завсегда в ответе.
Семь нот звучащих, музыки основа,
скрываясь в белых клавишах рояля,
под чёрными, полутона теряя,
и, вдруг, диезы обретают снова.
Какая это мудрая система,
всё относительно, так просто, гениально,
как только заменяем мы тональность,
тон основной становится химерным.
И в жизни, так случается, порою,
На белое и чёрное условно,
мы, упрощая, просто...

И вот весна тревожит души,
вселяет веру и любовь,
и воздух кажется нам гуще.
и сердце гонит звонче кровь,
и яблонь розовые кудри,
разлили нежный, вечно мудрый,
душистый свежий аромат.
О, как прекрасен белый сад,
когда под радужною синью
он словно дышит в тишине,
ты, Русь, всегда живёшь во мне
весенней песней журавлиной
и белым пухом тополей,
как память юности моей.
Весной я, словно вновь рождённый,
весной я слабый, как дитя,
и в мир, привычный, удивлённо,
как будто в первый...

Мы были в мести,
Мы обнимали друг друга,
Мы были там без всякого испуга.
Смотрю, смотрю и вспоминаю
Чувствую, до сих пор мечтаю,
Сила воли, гордость есть,
Но чувства сильнее,
И надо их беречь!
Хочется сказать всему миру,
Что я тебя до сих пор люблю,
Что счастье больше не ищу.
Прижмись ко мне, подыши мне в ухо;
Я пишу что желаю,
Лишь я один об этом знаю…!
Тревоженные тучи над моей головой,
Мысли горят о ней,
Ранней зимой.
Пишу, пишу и не желаю
Тех одиночных дней,
Молчанье её...

И опять, под мерцанием лика луны,
И под звуки тонкой, печальной струны,
Я тебе расскажу о горе любви.
Ну, так что же, в картину мою загляни:
Его имя сокрыто, его памяти нет,
Он уже не увидит солнечный свет.
Он теперь лишь легенда старых веков
О коварной любви великих богов.
Он не мертв, но вся жизнь его умерла.
Почему же любовь его так предала?
«О, прекрасный из всех, кто ходил по земле,
Что нашел ты в этой холодной Луне?
Ведь твоя красота была даром богов,
На земле не нашлось бы...

Пожухли травы, тихо засыпает лето,
В разлитых лужицах хрустальной тишины.
Крик журавлей с небес тоскливою приметой –
Летят… прощаясь, с грустью легкой до весны.

Лишь лёгкий стук падения сосновых шишек.
Дождинки бусами на нитях паутин,
Да в кронах ветра шум всё тише, тише, тише,
А вот и вовсе, будто сонный, поутих.

Закат. Уже последний луч зарылся в хвою.
Мне на ладонь спустился глупый паучок,
Задумался о чем-то, на мизинце стоя,
Последним солнечным, обманутый лучом.

Дымок...

Худы, сутулы, но на шаг ещё легки,
В платках, фуфайках, кепках, не от Гуччи,
«Суровые» архангельские старики…
Таких не счесть на Родине «Могучей»!
Взрастивших честно, в тяготах своих детей,
Рассеянных по городам и весям,
Страной опущенных до уровня «лаптей»,
Под стоны хрипло-грустных русских песен.
Её пергамент кожи в бороздах морщин,
Седа его щетины жёсткой поросль,
Одной дорогою полсотни лет и зим,
По жизни вместе… И лишь в смерти порознь.
Жизнь в небо истекает словно дым,
Под...

Свои чувства из сердца достану
И в семь струн их натяну.
Мыслью играть по ним не устану,
Перебирая каждую струну.

Первая струна семиструнной гитары,
Нотой злости и боли звучит.
Её звук снова в ударе
И мне о горечи утраты кричит.

Ноты грусти и печали,
Вторая струна играет мне.
Там одиночество и равнодушие лежит в начале,
И мысль о смирении приходит в тишине.

На струну третью,
Плавно мысль переходит.
Где любовь под греховной сетью,
Звук покаяния находит.

Волшебные ноты...