И лес улыбаясь слышит

Не слышу я… Холодная и злая….
И сердце навсегда окаменело….
И боль ушла, горячая, тупая….
И я забыла все, чего хотела….

Не взмоешь в небо…. Крылья потеряла….
Утратил мир слепое притяженье…
Я утонула в море лжи и яда….
Любовь опять потерпит пораженье….

И что слова…Глаза давно остыли…
Черствеют души, леденеет пламя….
И там, где раньше счастливы мы были,
Тоска и боль, и пропасть между нами….

Чу, слышу я звон колоколец,
Что звонко поют на дуге,
Ведь это в санях к нам скорее
Спешит добрый дед в декабре.
Ой, дедушка, как же мы рады,
Что ты к нам опять в дом пришел,
Скажи, ну, открой нам скорее,
Секрет, что в мешке золотом?
Быть может, там вьюги, метели,
Что снег на дороге метут,
А может там песню поют менестрели,
О тех, кого любят, о тех, кого ждут.
И вот, все, проходят мгновенья,
А с ними уходят года,
И это чудесное время забвенья
Не забыть нам уже никогда.
Горят...

Под нотой «до» грачи кричали,
Рассыпав в роще свой вопрос, –
«Как вы «до» нас весну все ждали?
Зимой морозили свой нос?»
Сороки «ре»зко отвечали,-
«Не то что вы, гонцы тепла,
Как диссиденты, без печали
Умчались осенью все на.
На юге проще, здесь помойка
Спасает нас, и прожитьё,
Хоть и не сладко, но достойно,
«Ре»спект не скажешь, но своё.»
Под ноту «ре» и настроенье
«ре»вёт весь транспорт городской,
Какое в сущности везенье -
Жена с утра молчит со мной.
«Ми»лее нет часов...

Не хочешь не надо… Не буду…
Забудь про любовь и стихи.
Я тоже о них позабуду,
И не напишу ни строки.

С ума я сходил постепенно,
А скорбные стоны стиха
Внимательно слушали стены,
Но ты оставалась глуха.

Покончу я с песенным пьянством,
За скупость тебя не виня.
Зачем будоражить пространство,
Когда ты не слышишь меня?!

Не хочешь не буду… Не надо…
Жить можно без рифм и без слов.
Под лезвием острого взгляда
Моя умирает любовь.


июль 2003 г.

Булонский лес закрыт для страсти -
Не встретишь больше тут девиц,
Ханжи решили своей властью
Оставить храм любви без жриц.

Теперь лишь сонные мещане
Бредут в местах, где был пожар
Где страсти гибли и сгорали
Где счастлив мог быть и клошар

Полный грусти и молчанья
Лес в безмолвии затих,
Но лежит в очарованьи
Эта ночь у ног моих.

Потонул во мраке ночи,
Уходящий сумрак дня.
Бледным диском прямо в очи
Луна смотрит на меня.

Только вот из темной чащи
Тянет влагою сырой.
Комариный рой гудящий
Все звенит над головой.

В лесу еще везде сугробы,
Мороз крепчает по утрам.
Но "мишка" ёрзает в берлоге,
Ему уже не спится там.

Ведь солнце днём уже пригрело,
Пологий берег у реки.
Там снег сошел, всё почернело,
И побежали ручейки.

Еще недолго, все растает
И снег, и стылая река.
Топтыгин из берлоги встанет,
Всё расцветет, придёт весна.

Ты слышишь? Скажи!
Эти безмолвные крики..
И просятся руки..
И трескается кожа губ..
Ты где-то во мне.
Засело.
Так глубоко,
Что не вырвешь щипцами
м е д и к а м е н т о з н ы м и
Защелкивать капканами наручники.
Быть может в тебе
Что-то таится.
Быть может даже кровь пойдет..
Быть может даже будет
н е с т е р п и м о
Безжалостно горячо.
Быть может.
И ты взорвешься
Безмолвными криками.
В глубине.
Прорвешься, поскребываясь,
Через кожу..
Быть может,
Ты, дикая,
Все же во мне...

С лесом общаться
Много приятных минут
Нам доставляет

Сделай прививку
Нужно бояться клещей
Инцифалитных.

Как развернулась весна
Сил набирает,
В красочной гамме она
Диву даешься.

Жила в лесу одна поганка,
Надоедая спозаранку:
«Я бледная, я никакая,
Ну почему же я такая?!»

Хочу быть яркой и красивой,
Ну, сколько ж можно жить мне сивой?!
Вот к ней с хорошею сноровкой
Подсела Божия коровка…

Поганку искренне жалея,
Кричала с высоты халея:
«Так ты немного напрягись,
Да в ту коровку превратись!

И призадумалась поганка,
Зачем ей плакать спозаранку?
Так мило попросив, коровку,
Раскрасить как на ней, обновку,

Враз стала ярким мухомором.
Жизнь не взяла ее...