И карты так легли

Сколько ты можешь выдержать
Суток, ночей, расстояний?
А на просьбу «дождись меня»
Получишь массу признаний.
Сколько я буду мучаться
Считая на небе звезды,
Солнца, луны и месяцы
Пока не остынут слезы.
Сколько искать твой образ,
Незримо кидаясь в бездну?
Ты хоть на минутку вспомнишь
Если, вдруг, я исчезну?
Сколько кричащих писем
Получит почтовый ящик?
Сколько мне ждать ответа?
И что же он будет значить?
Сколько гулять по крыше,
По скользкому парапету?
Зачем я звоню, надеюсь?
Я...

Была надежда, как вода растенью,
Я о любви мечтала неземной.
Мой мир прозренье заслонило тенью,
Легло на плечи, словно шаль, виной.

Пусть всё не то, пусть всё напрасно было,
Но не напрасно создан шар земной.
Пусть сердце от невзгод годами стыло,
Его согрею мира красотой.

Террор - страшнее нет беды,
когда в осенний, ясный день,
В день мира, не войны,
грозы нежданной легла тень...

Первосентябрьские букеты
и банты белые, как снег...
Вдруг смертоносные ракеты.
И участило время бег...

Зачем же! Там же дети! Стойте! Нет!
За что же вы так с нами!
Вы люди или нет! - кричала мать,
и эхом ей в ответ "калашникова" рокот раздавался...

Чьей смерти жаждет террорист?
Детей иль стариков жалеет он?
Нет, он их возвел до статуса врагов!
Без жалости и скорби...

Так поздно уже, но глаза не решаюсь закрыть,
Ажурные тени легли на кровати тайком,
Мы просто не ждали, что будет так сложно забыть,
Мы просто не знали, что с нами случится потом.

Колышется штора от ветра – открыто окно,
Чуть слышно, как чайник в соседней квартире кипит,
В ночной ипостаси, где друг, а где враг все равно,
Где сон, а где явь, где любовь, а где страсть ворожит.

Опять пахнет морем, которое тоже не спит,
В незримую даль посылает ветрами волну,
Мне страхи свои не унять и...

Далекая-близкая, но больше родная,
На душу бальзамом легла,
И крики утихли и дрожь замирает,
И больше не хлещет вода.
В запутанных стенах, больших коридоров,
Надеждой давая совет,
Находишь ключи, от этих затворов,
Пролив на бездушие свет.
И долго ли мало ли, года иль недели,
Мы пишем друг другу слова,
Летят незаметно и дни и недели,
И кругом идет голова...
В безудержных буднях, тоски опьянелой,
Ты в душу мне смотришь мою,
И жизнь в те моменты мне кажется новой,
Лишь БУДЬ, я тебя...

Мне не жарко и не холодно
От того, что ты с другой.
Ночь легла на крыши города.
Спи спокойно, дорогой.

Спи спокойно - я не выставлю
Свои чувства на показ.
Ведь струится холод облаком
Из твоих надменных глаз.

Все обиды позабудутся,
И печали улетят.
Может ,даже мечты сбудутся,
И вернешься ты назад.

Может, даже – только надо ли?
Между нами нет тепла.
Зима злится, вьюга вьюжит,
Вновь сугробы намела.

Отпущу тебя я с Богом,
Куда хошь, туда иди,
Только знай, что будет...

Отказывать старушке стали ноги,
И по врачам болезная пошла,
Где в первый раз за век свой трудный, долгий
На кресло гинеколога легла.
Такие невесёлые дела.

- А врач бесстыжий, чтоб везде так лазить,
По возрасту не вышел и на треть.
Когда бы не киста, век не далась бы,
Такой позор приходится терпеть.
Что раньше деда мне б не умереть?..

А на врача подумалось бабуле -
Из молодых да ранних паренёк.
- "А знает ли, милок, твоя мамуля,
Чем ейный занимается сынок?"...
Да, любопытство...

Где Ты был раньше?
Сколько лет и километров,
Легли меж мною и тобой…
Пока судьба объединить решила
Две дороги -твою с моей
Забрав печаль и боль?
Давая душам испытанья жизнью-
В конце пути, быть может, наградит собой-
Подарит двум замерзшим и уставшим
Плутать по жизни путникам
Давно забытый и потерянный покой?

Ну вот опять... В который раз
благодаришь ты за рассказ.
А так нельзя, ведь мы - друзья,
и нас водой разлить нельзя.
Что нам Атлантика с Европой?
Я мыслью мчусь, как антилопа,
и перепрыгиваю их,
когда пишу тебе свой стих.
А благодарности... Не надо,
уж лучше плитку шоколада8)
Иль просто улыбнись, мой друг,
иль позвони мне - после двух...
**************
Это рифма так легла
точно для прикола
прямо посреди стола,
но без отглаголов.
**************
С теплом души и уважением...

Он прятал нож за голенищем,
полушку прятал в рукаве,
ступал кирзовым сапожищем
по мятой ветрами траве.

На большаке подле колодца
испил водицы из бадьи,
ведро сорвали, много солнца
звенит в зените на пути.

Заказан путь ему в деревни,
а тракт уводит на село,
близ старой дедовской харчевни
есть место, в дереве – дупло.

Там можно спрятаться, а после
уйти всё дальше по лугам,
чтобы сложить в болотах кости
назло безумцам и врагам.

Ай, славный мятлик, ай, морошка,
рыдает сердце...