Художник и богач

Я позволил себе войти в сказку.
Заблестела трава на лугу -
Как художник взял новую краску -
Так открыл для себя я мечту.
Предлагаю тебе заглянуть в мир мой.
Я один..., но один я всё смог
И весна трепетно прошептала
И в дыхании лета очнулся росток.
Мой росток, я не вольно касаюсь
Поднебесья заснеженных гор.
Сам себе я теперь удивляюсь...
Как же в сказку войти я не мог?..
Не хотел, может просто,
Но зовёт же меня любовь.
И вновь любовь зовёт! Зовёт для роста!
Идти вперёд просто!

Не надо зависти и мести..
Ведь всякий труд достоин чести..
Кому то улицы метлой мести...
Кому то денежки лопатою грести...

Жизнь… Нам ею не напиться.
Жажду нам не утолить.
То над пропастью молиться,
То вино на свадьбе пить…

Многогранна, разнолика…
Предсказанья не по ней.
То счастливая улыбка,
То тоскливый взор очей…

Жизнь-раба иль жизнь-царица?..
Ей указка ни по чем…
То томиться в клетке птицей,
То кружиться мотыльком….

Полна красок… или серость –
У нее художник свой.
То цветами приоделась,
То в ночи смертельный вой…

Жить: любить, страдать, смеяться…
Капля жизни – не пустяк.
То в борьбе за...

Пока ещё жив, шёл, вселенная детеминирована?
взрыв, произошёл? нет, продолжается, пока, ле-
тят осколки и каются, попавшие в его эпицентр,
начального состояния, граничных условий кон-
церт, (джем сейшн?) происходил или казался,
был мил, заливался, трелью, как соловей, теперь
я услышал, повидло намазанное на хлеб, вы бы-
стро опускаетесь здесь, взахлеб, он говорил мо-
дели, идущей по подиуму еле-еле, неволить не
будем неделю, художника прокляло время, не
лезь и не ешь бремя...

Впервые Ксеркс увидел мир ночной
В приходе, византийскими камнями
Возвышенном, жемчужною трухой
Гербовник звезд троящем в тусклой раме.

И стройные в душе ряды зажглись,
И странные образовались реки,
Прекрасно освещенные, как высь,
Пространством, убивающим навеки.

Быть может, над водой Левиафан
Акафисты речет, молясь потиру,
Когда сквозь сон в астральный океан
Вплывает рак по лунному эфиру.

Быть может, разве лунные огни
Для иноков одних верхонебесных
Светятся и серебром горним...

Галерея сия появилась
Постепенно, холст за холстом.
Кисть художника отразила
Мысль его в изложенье простом.


История эта полна удивленья.
И мало таких, кто поверит в нее.
Но мир в ней описанный дышит волненьем,
Которое радует или гнетет.

Она мне открылась, когда был я молод,
Когда еще был неиспорчен судьбой,
Когда я желал утолить знаний голод,
Когда вся природа была мне родной.

С тех пор стал я тверже, стал тяжелее.
Уже мне неведомо чувство родства
С природой великою, что...

Я слышу запах, а голос чую
И понимаю вкус папирос.
Не надышался и не торчу я,
Спешу к врачу ухо-горло-нос…

Картину маслом вам нарисую
Без запятых, не нужна мне кисть.
Попасть в психушку я не рискую,
Поэт, художник, авангардист.

Отца не помню родного проседь,
Ни детства, пахнущего костром.
Кому же память отбило вовсе,
Космополит тот в краю родном.

Дымов отчизны не слышу запах,
На вкус не пробую говнецо,
И если я не скажу за папу,
То чей я буду, в конце концов...

"Кому суждено рисовать, тот будет рисовать,
даже ложкой на воде" а тебе что? что надо?
плитку шоколада? бочку мармелада или ещё
чего? ничего личного, приличного мало, пок-
рывало, шаль, коромысло, млечный путь, мы-
сли вслух, а может иногда лучше промолчать,
молчанье золото, слово серебро, бес в ребро,
в селезёнку, заправил маслёнку? стал смазы-
вать шарниры, суставов, ну, что? хорош ма-
лый, рисующий на воде, в своём ведре, (поме-
шанный), кто-то ему сказал, безутешен он, где
тот...

Ни слов, ни ролей, образы утеряны, декораций
не было, режиссёра убили и его съели крысы,
балетмейстеру, сожгли лицо и глаза кислотой,
так, что он не успел сказать даже ой, опыт про-
пал без вести, труппа распалась как труп, только
один директор тут, кричал в рупор, не хотел в
это поверить, кого он будет, лошить и во что
теперь будет верить, кто напишет великие пье-
сы, для умершего тела, и кому стюардессы бу-
дут разносить виски, во время перелёта из мос-
квы в нью-йорк...

В саду разбившихся представлений
Стоит сумасшедший мольберт,
Где цветы рисуют художника.

Штрихи вырастают как трава,
Как саргассы космоса,
Опутывая мир.

Поет птичка. Журчит фонтан.
Легко на сердце, сладко,
Клонит в дрему июля тепло.

Цвета сползают со своих мест,
В полдень вливается полночь,
И глаза солнца становятся изумрудными.

Ведь оно переливается в листву,
А листва переливается в картины,
А картины перелились в тебя.

И моментальные сны
Выключают часы
Вспышками...