Хрипеть

Хиляя фраерской походкой,
"Бычки" стреляя у барыг,
Он под кадык, налитый водкой,
Косил глазами вверх и вниз.

Тут закосишь не только глазом,
И голова в разнос пойдет,
Ударил НЭП как медным тазом,
А время круче завернет!

Богатых много денег нету,
Пора "волыну" доставать,
И у буржуев по секрету,
" Рыжье" в натуре отбирать,

Пупки наели мироеды,
Совецку Власть не признают,
Плюют на бедные Комбеды,
И только рябчиков жуют!

Не повезло ему с налетом,
ЧКа скрутила в один миг...

На лужайке колокольчик
беспристрастно зазвонил,
окружающий лесочек
непредвзято возбудил…
…лесогорьем взвился праздник
средь кочующих ветрил,
в час застолья нечто в тазик
ветер скромно приземлил…
…что-то сложное отведав
как келейный бутерброд,
не без Гласного Совета
пировал Лесной Народ…
…блиц еды с картечью смеха
разрезал слоёный торт,
хрип струны и звон полпреда
сотворил лесной комфорт…
…без борьбы так нет предела,
к сохранению лесов
в сих местах вистует мера
на...

Моё поколение помнит,
Когда из многих дворов
Звучали Высоцкого песни,
Кумиром был всех пацанов.

Мы часто собирались
Друг - другу переписать.
Любимые песни на плёнку,
К тому, кто сумел их достать.

Молодость наша в прошлом,
Но мне не хватает опять.
Этого голоса с хрипом,
Нас молодым не понять.

Время летит незаметно
Годы бегут и бегут.
Но песни его нетленны,
В памяти нашей живут.

Двадцать пятого вечером,
Вновь я друзей приглашу.
Слушая песни Володи
Молодость, ворошу.

Тяжёлый крест он нёс насколько мог,
Нёс тяжело , он не дожил до срока ,
Какая у властей была морока ,
В последний путь когда уйти он смог...

Володи голос больше не хрипит ,
Не рвутся струны на его гитаре ,
Ну а душа , душа его болит
И плачет сердце в песенном ударе ...

И нету продолжателей его
В ком совесть о народе бы взывала ,
Глядели на героя своего -
Он шёл вперёд , ему всё было мало ...

Один Господь их помнит поимённо, убитых на полях Гражданских сеч,
В подвалах и на площади казнённых, сумевших до конца любовь сберечь.
Любовь к России – не пустое слово, страны Великой развалилась крепь,
И всадники кровавою юлою, прощальным хрипом будоражат степь.
Вновь конь упал под белым офицером, а он красив, как сам Иисус Навин,
Всё рвался в бой, себе не зная цену, казалось, что ни кем не победим.
Садилась гарь, венец над ним сплетая, и ворон ждал утехи на крови,
А рота, по мужски...

Всё, что сеял утеряно
Сгинуло неразумное.
Вам не скажу уверенно,
И пару фраз, наверное.

Горло хрипит клокотаю
Жилы, повисли тряпкою
Словом я только каркаю
Мыслям, лежащим свалкою

Буден картина мокрая
От красоты свободная
Пошлостью дышит модная
Ленно - нерасторопная

Вижу, сползает по небу
День, превращаясь в чёрную
Тень, наглотавшись пьяною
Тучею оловянною

Пастью акульей ночи ли
Страхом заката мучили
В жёны Луну пророчили
Силились всеми мочами

И это не разрешённое...

Будто к нам она с иконы
Божьей матерью сошла,
По своей земле исконной
Нищей по миру пошла.

Пробираться на ощупь.
Всё вперёд идёт, вперёд.
На судьбу свою не ропщет,
Да и милости не ждёт.

Опирается на посох,
Из груди и хрип и свист.
Силует как знак вопроса
Над дорогою повис.

Что ещё там дальше будет?
Где найдёт она ночлег?
Но идёт наощупь к людям
Старый божий человек.

Очень медленно ступая,
Выражая боль и грусть,
Ходит женщина слепая
По твоим дорогам Русь.

Как грустно… Как вокруг пустынно стало,
Эй, люди, отзовитесь! – Чёрта-с два…
И только слышно, как жужжит молва,
Осиной злобой наливая жало.

Ах, он не брит… Ах, дерзок и несносен…
И выпачкал в помаду свой пиджак.
А к вечеру опять пойдет в кабак
И снова будет петь, хрипя, про осень…

А что кабак? Всё ж чище будуара,
Там меньше лжи и сплетен за спиной,
И бедному поэту люд хмельной
Всегда нальет полстопки гонорара…

Мы Христиане, это много значит,
Нам путь указан с высоты Креста.
Безгрешно был Младенец в чреве зачат,
Возрос и обратился во Христа,

Несущего народам свет и радость,
Спасение и Божью благодать.
И так ли тяжело за эту сладость
Соблазны мира грешного отдать?

Взгляни вокруг. Что в мире постоянно?
Власть, и почёт, и деньги - всё обман.
Так стоит ли всю жизнь неприкаянно
Бродить, лелея брюхо и карман?

Нам время стало местом казни нашей,
И бьётся флаг, посаженный на кол...

Прожектора рвут небо вкривь и вкось,
В который раз пытаются угнаться.
Но рвет висок спасительная злость,
Идем к Берлину, некогда бояться.

Ревут моторы, кровь шумит в ушах,
Зенитные расчеты в суматохе.
Нам помогают Будда, Бог, Аллах,
Хотя мы сами, в общем то, неплохи.

Несется сверху черный Мессершмитт
Готовы небеса к отменной драке
Но наш стрелок по прежнему не спит
И ночь проглотит разъяренный факел.

Механики хрипя и матерясь
Дырявую машину залатают.
Средь наших будней...