Хотелось бы позже

Оранжевое солнце опускалось в море.
Горел на горизонте ветреный закат.
Крик беспокойных птиц морских дельфинам вторил,
А я прощалась с этим летом невпопад...

Казалось, жаркий август никогда не кончится...
День угасал. И угасало лето.
Таким печальным море мне на целый год запомнится,
Ведь наша встреча с домом еще будет... Позже. Где-то...

Родная сторона не раз зимою лютой вспомнится.
Душа насквозь за лето пропиталась запахами моря...
И сердце от того такой тоской наполнится...

Фомы же не было там с ними,
И после рёк он средь друзей:
"Пока глазами я своими
Ран не увижу от гвоздей

И не вложу свои в них пальцы,
Вам не поверю я, хоть плачь!
Не возвращаются страдальцы,
Которых снял с креста палач".

Чрез восемь дней Иисус явился
И маловера подозвал,
И, чтоб вполне тот убедился,
Ему Он руки показал:

"Вид этих рук пускай развеет
Сомненья твоего ума,
И слышащий да разумеет:
Не будь неверящим, Фома!"

Фома Иисусу поклонился:
"Прости меня, Господь и Бог...

А на песке рисуют пальцем звезды.
Луна средь них потеряна, чужда.
И также среди местного народа
Скитается моя погибшая душа.
Она еще вчера была живой.
Она горела и могла любить.
Ты растоптал ее безжалостной ногой,
Не дав и до полуночи дожить.
Ты задушил ее холодными руками
И растерзал на мелкие клочки.
А утра восходящее над морем знамя
Пролило позже на нее свои лучи.
Вокруг улыбки, звонкий детский смех,
И лишь душа не может улыбнуться.
И ей хотелось бы, закрыв глаза,
Как раньше...

Бессмысленны о жизни споры:
в чём смысл её, в чём наша суть,
когда она, как поезд скорый,
проносится, не зная путь;
когда протянутые рельсы
нас тянут властно в никуда…
и ждут губительные стрессы
неотвратимого суда;
когда отчаянно и в страхе
не видим крыльев за спиной,
что есть свобода в первом взмахе,
что слепота всему виной.
Одна любовь несёт свободу.
Всё остальное рабства гнёт,
душа, желаниям в угоду,
себя на плаху отдаёт.
И чтоб ума и чувств распутство
не возымело власть над...

Мне тяжек труд начать повествованье,
Поведать миру горестный рассказ,
Где катастрофы страшной описанье,

Что не даёт давно сомкнуть мне глаз,
Вновь не напомнив ужас изверженья,
Чьим очевидцем стал и я в тот час,

Когда погибли в страшные мгновенья
Три города под сенью той горы,
Что в царство мёртвых, где река забвенья,

Чьи силы чудодейственно-быстры,
Всего за день их в гневе превратила…
Никак без содроганья с той поры

О той беде, что римлян посетила,
Я не могу спокойно...

Не хочется о грустном, но скажу,
Мы все уйдем, кто раньше, а кто позже.
Известно то лишь Богу одному,
Хотелось бы, конечно, чтоб попозже.

Мы все уйдем, останется тепло,
Которое нас в этом мире грело.
И мысли наши в рифмах все равно
Останутся и это лишь пол дела.

Стихи в сердцах и душах будут жить
Года, а может целые столетья.
Потомки наши будут их хранить
Наверно не одно тысячелетье.

21 августа 2012 года

Он (sits) ситец, изорвал, душою, духом проху-
дился, и в шкуру волка не рядился овечий он
тулуп носил и этим всем как будто мил, чтоб не
заметили с испуга, повадки хищника, а друга,
имел, барана и осла, их шкуры одевал и знал,
что проще так, в пространстве выжить, (неважно,
что срослись с душою), а начиналось всё собою,
само, хотел летать, а позже плакать и не носить
всю воду лаптем, а ситом, прямо из ручья и кашу
топором заправить и миром сказок дружно пра-
вить, царём быть и...

Ничего между, даже перепонки, света нет по-
тёмки, они, прейдут позже, когда горизонт
всё, подытожит, не были и не стали, очень хо-
тели, разорвали, струны (они), улетели, деть-
ми остались, не рдели, ничего, что кругом и
внутри усталость, от сердца к сердцу, вот и
вся пряность, никогда не поздно и не рано, да,
была в душе и осталась рана, пешком, на цып-
очках, вплавь, на выточках, вся вуаль, отсутст-
вие цены, (искренность) не имеем её, мы, песнь
егор, слагает, (как мог), о...

Претензия
Однажды, в сотый раз, поплакав, дамы,
Решили вдруг итоги подводить,
Все обобщить претензии и драмы,
И в Высший суд их здраво доложить.

«Мол, так и так, Бог создавал Мужчину,
Подписывал и принимал проект,
При всем при том нет никакой причины
Его не совершенствовать вовек!

Во-первых, мы хотим, решили дружно,
Чтоб предписал ОН всем мужчинам БЫТЬ,
Ведь нам так под рукой иметь их нужно,
Мы так хотим им верить и любить!

Мы, в принципе, наверное, согласны,
Им улыбаться...

Я старался быть лучшим когда-то,
Чем такой, каким есть я сегодня,
Сознавал сам себя виноватым,
И собою самим недовольным.

Я старался когда-то быть добрым,
Я быть искренним, честным старался,
Но мне в душу нагадили злобно
Те, с кем я откровеньям поддался.

Я хорошим быть сыном старался,
Чтоб родителям был я утехой,
Позже понял я, что ошибался –
Им обузой я был и помехой.

Я ни ласки не знал, ни совета-
Сыт, одет: «И чего ещё надо?»
После школы, семнадцати лет я,
Был отправлен с...