Холст

Мелькают дни, проносятся минуты,
Я жизнь свою рисую на холсте.
Нарисовав подробные маршруты,
Я подошел к еще одной черте.

И, оглянувшись, я увидел небо,
Красивые тюльпаны на заре,
На горных пиках было много снега,
Вершины - будто в белом хрустале.

Нам солнце путь-дорогу озарило,
Как будто говорило нам с тобой:
Я за чертой дорогу осветило!
Да будете хранимы вы судьбой!

А нам судьба - как парашюта стропы,
Спасет нас от падений в пустоту.
Запомнил я непройденные тропы...

Муж: (гордо) Я доволен собой и женой.
В общем, в жизни у нас всё отлично
Лисий хвост не тяну за спиной
И рога не растут от двуличья.

Подстрекатель: Заявление ваше принять.
Мы не можем, на всё есть порядки
Как бы ни было, нужно узнать
Совместимость и прочие дрязги.

Вашим случаем, лично займусь
Протестировав степень сомнений
План составив, порядка добьюсь
На примере телесных сношений.

Муж: Что вы мямлите, это любовь!
Не к чему ваши глупые толки
На предательство не соглашусь...

Я снова брошен в море,
приписанное кисти Айвазовского,
изломанный челнок,
худая шлюпка,
что отдаётся шлюхой
зелёно-фиолетовой волне,
и тонет в мёде грозового неба,
и в меди хлёсткого норд-веста
щепкой тлеет.
Я снова, погружением зрачка
в холодную изрезанную рану
стенающей марины,
чернила памяти вечерней разливаю
по первым строкам Книги Бытия.
Туманный брег к гортани ночи липнет,
я слеп от брызг и криков синевы;
я снова брошен, как комочек глины,
в печь раскалённого холста...

Над землей небеса из закатного шелка
Вечер вновь расстелил, как художник холсты.
На прощанье лишь луч, что зеленой иголкой
Нанизал облака, как в гирлянду цветы

Безмятежна лазурь. Облака, как фрегаты
Растянулись в кильватер. Последний парад...
Паруса как у Грина умыты закатом...
И уходят. По звездам. Во тьму. Наугад

Вновь воздушные замки и синие горы
Догорают на западной кромке зари.
По орбитам, в велюрово черном просторе
Шестеренками кружатся чьи-то миры...

Умер...

Тихая заводь летнего утра,
белых лебедей корабли,
изящная дорожка живого перламутра
затейливый рисунок луны.....

Синим холстом на мольберте природы
чуть обозначено озерцо,
в пастельных тонах зоревЫе разводы,
словно девИчье в смущеньи лицо....

А в поле васильками, словно слезами,
мятная разлИта роса,
я пью её нежно, лаская губами,
и расцветает моя душа....

Я наполняюсь свежестью ветра,
силой морской волны,
взрываюсь улыбками яркого света....
Ах, как красивы...

От Текирдаг до Адана
Мурлычет берегу волна,
И накалила докрасна
Соцветия сладкая лантана

Шумит поблизости прибой,
Дворец из яшмы голубой
Раскинул купол над судьбой
Зеленоглазого султана

И повидал не только рай -
Немало войн, турецкий край
Где Баязет, и где Герай
Неслись на смерть клинком сверкая

Но меркнет гул стальной побед,
А время их стирает след,
Лишь та, чей образ был воспет
Живет в веках, не угасая

С ранних лет полюбил султан видеть чудо в обыденном,
Знал...

Гранатовым вином наполнены бокалы.
Витает над столом парижский аромат.
На матовом стекле зигзаг помады алой.
Застывшее прости - никто не виноват.

На красочном холсте след тонкий кракелюра,
И патина легла на медных волосах.
Весь мир сейчас для них под рампой абажура,
И в слышных им двои негромких голосах.

Застывшее прости под бархатом ресничным.
Застывшее прости запуталось в усах…
Любовь для них ина, не гланцевостранична:
Скреплен двоих союз в высоких небесах.

Но флирт судьбы...

Да! Из Одессы занесла меня судьба
В Иолотань, Мары, и в Талхатан Баба.
Туда, где извивается в песках река Мургаб.
Руководит поливкой хлопка водолей мираб.

И бесконечные сыпучие пески,
Зажавшие живое всё в тиски.
Проводных линий и столбов в пустыне ряд.
Кушкинский пограничников отряд.

«Афгана» за «колючкой» кишлаки.
Транспорт пустыни верблюды, мулы, ишаки.
Нещадный зной и ветер с пылью … самум.
И глинобитные дома и саксаул.

Тех очагов во тьме кромешной огоньки.
И с...

...День, на зиму не похожий,
Витражи в душе творит...
Искры благодати божьей...
Чувств священных алтари...

А заря, венчальной розой
Восходящая в тиши,
Мир накрыть фатой белёсой
Полудетских грёз спешит...

...Света тоненькие нити,
Наземь падая, звенят...
И смущённой зимней свите
Платья белые цветят...

Расшивают нежным златом
Веточки седых дерев...
А еловым снежным лапам
Серебристый дарят смех...

...Позднюю любовь лелея,
Проникают к нам в сердца...

Я не люблю бичей и олигархов,
Ведь мира мрак и в этих есть, и в тех.
И на холсте его, они — помарка,
В них неудачи зло и зла успех.

Противен мне, трусливый и драчливый,
И в том, и в этом мрак души людей.
Бессилья зло и злоба дикой силы,
Их превращает, в стадо сволочей.

Мне и скупец противен, и повеса,
В них злой расчёт и безразличье зла.
Им до других, нет в мире интереса,
И в том и в этом, нет в душе тепла.

Я не люблю жестоких и покорных,
И в тех и в этих, правит всем инстинкт...