Холодные ладони не согреют

Твои страницы исписаны вечностью,
Их растерянность еще не знает,
Что листья - это дети синевы...
Тянутся к солнцу,
Пишут с буквы большой "Блажен"...
Не они ли сейчас этой строчки бездомной вера?
Видишь, тени стихов опадают на лист безымянный,
В мир, где так много "холодного легкого чтенья,
С лирикой, срезанной где-то на уровне "ню""...
Где, дыханию равный,
Ты отправишься в путь расцветать
С исписанной вечностью памятью.

Не перебивай меня тяжестью,
Когда поют птицы,
Выбирая...

Пух невесомый, первых снежинок,
Тает коснувшись, ладоней тепла.
А в луже крошево, чуть мутных льдинок,
Есть во льду тонком, хрупкость стекла.

Меньше с годами в сердце восторга,
Белой красою, зимы ледяной.
Зимняя скользкой, бывает дорога,
И ненадёжна, тропа под ногой.

Падает снег, неся весть о метели,
А душе хочется солнца с теплом.
Станет ознобом, мороз первый в теле,
И я с прогулки, спешу скорей в дом.

Первый снежок, чистый словно невинность,
Мир запятнает, следами людей...

Бурлящим, мокрым ураганом,
Меня забросило в тот дом…
Дом, окруженный старым садом,
Дом, оплывающий дождём.
Резные, чёрные перила,
Ступенек стёртых череда,
Вели к двери, и дверь открылась,
И будто кто-то звал туда.
Вдруг ветер взвыв, незримым исполином,
Схватил, скрутил, втолкнул меня,
И с наслажденьем шмякнул в спину,
Плевком холодного дождя.

Придя в себя, я огляделся,
И понял, что не в дом попал,
А в мир другой, который снился,
Который выдумался сам…

Там небо лопнуло на...

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...

В зелёном омуте, где глубоко,
Я вижу отраженье и немею.
Понять Писание не так легко,
Жить без предания куда труднее.

В главе второй почтенный Рагуил
За Моисея дочь отдал Сепфору,
За парня, что надсмотрщика убил,
А в третьей речь идёт про Иофора.

Священник Мадиамский Иофор -
Он Моисею приходился тестем
И Рагуилом звался до сих пор -
Держал зятька при общем интересе.

Был Моисей погонщиком овец
У Рагуила, Иофора то бишь.
Был крепок от природы тот малец,
Оглоблею такого не...

Я разжигаю огонь!
Светло и ярко гори!
Ладонью тру о ладонь.
Дух волшебства подари!
Я разжигаю огонь.
Горит желаньем мой взгляд!
Ладонью тру о ладонь,
И искры в небо летят.
Я разжигаю огонь
И отпускаю мечту...
Ладонью тру о ладонь,
Творю вокруг красоту.
Я разжигаю огонь
И расплавляется лед!
Ладонью тру о ладонь,
И знаю,мне повезет!
Я разжигаю огонь-
Сгорает в пламени зло,
Ладонью тру о ладонь-
Добро на сердце легло.
Я разжигаю огонь
И согреваю сердца.
Ладонью тру о ладонь...

Однажды Моисей провёл стада
Через пустыню и пришёл к Хориву,
Горе Божественной, где увидал
Он чудо - куст зажёгся без огнива.

В пылающем огне среди кустов
Стоит невозмутимо Божий Ангел
И не сгорает, лишь с его перстов
Огни слетают. Как зажжённый магний,

Иллюминирует свеченьем крыл
Природное явленье… Пусть не в тему,
Но раньше прочих Моисей открыл
В пустыне той огни святого Эльма.

Воззвал к нему Бог из ветвей куста,
Чьи тернии горят и не сгорают:
«Неплохо бы тебе обувку снять...

В лед волн Байкала отчаяно
вошла. ТЫ.
И дней теплых — Весны!.. —
не стало с нами!..
Дурь моя!.. Спесь.
...а плечи твои как
никли у глади остылых волн.
В стуже разламываясь.
Ноги твои — в дно?!..
ОН. Зеленый хрусталь волн Байкала —
бетон был.
Т а м,.. у тебя.
А Берег мой крут.
Пыль теплую
вверх взбиваю-то как!..
А мысль: «...бережно б ставил
на твердь берега! Ноги ее.
Можно бы с дурью нежной...»

Не видна ты совсем.
— ...одна ли идешь одна
в лед волн? —
спрашивал себя...

Один, с тобой - тебе одной
Скажу, как холодно мне было.
Вдвоем с тоской, один с собой,
Пить чай с тоской, с самим собой -
Без губ, улыбки милой.

Промокший день, угасший день -
Ты солнце в доме и надежда.
Закроешь дверь, растает тень -
У осени сомкнутся вежды,
От тяжести сомкнутся вежды.

Не уходи, не уезжай…
Так странно поменялось время
Как раньше я уходишь вдаль,
Оставив ожиданья бремя,
Безумство ожиданья бремя.

Пойму теперь как тяжек плен
Большой обставленной палаты.
И в...

Закат, нежнее зверя,
ладони, тяжелей свинца,
шлейф от дождя на шее,
осколки багреца
с посмертной маски солнца –
нас выучат полыни…

Дорога, шум колёс,
болотный ветер,
холодный пот ветвей, прохлада глаз –
всё то, что стало
этим днём, отныне,
раскается в утробе зимних ласк…

И тают миражи
поверх стекла,
в холодном алом,
еле уловимом…

Река текла
усталым взглядом,
тенью
голодного и загнанного зверя,
через распахнутые двери листопада,
чтобы наполнить отраженьем
облаков...