Холода холода

Стёкла окон - в ледяном узоре,
Мёрзнет у художника рука.
На картине - северное море,
И над синим морем - облака.

До утра от холода не спится,
Льдинки в самоварном животе.
А душа художника стремится
К юности прошедшей и мечте.

В безграничном солнечном просторе
Так лазурна голубая высь!
Парусник-судьба, носимый морем,
Белый парус - словно чистый лист.

Парусник, волнами уносимый,
Пасынок погоды и людей,
Оставляет сзади берег зимний
И летящих белых лебедей.

Словно...

Посмотрит в меня мир теплом ли иль холодом,
Смогу я остаться собою самим.
Приму всё как есть, что дано в пути Господом,
И Он мне поможет, не сделаться злым.

И с помощью Божьей я силой своею,
Пространство любви в своём мире создам.
И жаром её сердце милой согрею,
А грусть и печаль, в поле ветру отдам.

И не вопреки буду, а потому что,
Смеяться и жить в шумном мире людей.
А если когда-то, вдруг станет всё ж грустно,
Я грусть проживу и не стану в ней злей.

Я трудность преград...

Ещё ты веришь в светлый день
И не волнуешься о завтра,
Но тьма крадёт часы затем,
Чтоб колдовать ещё до марта,
И вот уже длиннее тень,
И темноты длиннее мантра.

Пусть звёзды катятся к чертям,
Луна утонет в тучи фраке, -
Не предавай своим чертам
Печали и унынья знаки,
Не дай своим земным путям,
Чтобы их конец исчез во мраке.

Наверно, рано говорить,
Что всё изменится и станет
Другим, и примет новый вид,
И обелится, и растает,
И что горело – отгорит,
И что болело – перестанет...

.
Светом наполнен и музыкой город.
Лето прощается, близится холод.
Площадь театра раскинула полог
дивным фонтаном…
Владимир.
Так дорог
памятью лиц, тихих скверов прохладных,
шалостью лип лет сбежавших нескладных,
радостью зрелости, болью утраты,
счастьем нежданным для поздней отрады.
Осень…
Так близко дыханье печальное.
Дай насладиться. Фонтаны хрустальные
бьют и несут к небесам театральные
жизни сюжеты фатально-венчальные.
Внуки… что голуби…
Плещутся в брызгах
солнца и радости...

Мелькнул вдали след тёплых дней
За горизонтом где - то.
С лесами, с шёпотом полей
Простилось снова лето.
Зима в холодном ноябре
Уже близка к порогу.
Газоны утром в серебре
Вещают понемногу,
Что мёрзнет лес, река и пруд,
И в роще зябнут ивы,
А ветер вьётся там и тут...
Слышны его мотивы.

Есть в мире холод, есть и зной,
Есть радость и грустинка,
Есть шум и гам, а есть - покой,
Есть капля и снежинка.
Во всём - гармонии печать,
И если - дождь и холод,
Не будем мы с тобой...

Ты не плачь, не плачь моё сердечко,
Не грусти, о том чему не быть.
Вспять не побежит, не побежит вспять речка,
Прошлое опять, опять не повторить.

Вышло всё как быть, как быть должно нам вышло,
И пришло к тому, к чему должно прийти.
Позади как вехи, дат маячат числа,
Стали они частью, долгого пути.

И смирись со всем, прими как есть такое,
Каким сделал время, мир в судьбе и в нём.
Если на душе, нет на душе покоя,
То без счастья мы, на свете мы живём.

Первые морозы, зло лицо...

Прогоревшим дотла,
Второй раз не пылать.
Уж не вспыхнет зола,
Огнём жарким опять.

У искры не всегда,
Жизнь продлится огнём.
Иногда холода,
Верх берут над теплом.

И тогда мёрзнем мы,
У холодных печей.
А в них спит холод тьмы,
Не горевших огней.

Не зажжённых свечей,
Не родившийся свет.
Не согреет людей,
В нём тепла жизни нет.

Не горевшим совсем,
И сгоревшим дотла.
Никогда и ничем,
Уж не стать без тепла...
Марковцев Ю.

Снова в мире зима и опять одеялом,
Снег озябшую землю укрыл до весны.
Снова время холодное, в мире настало,
Снова с северной, дуют ветра, стороны.

Это необходимо, так надо зачем-то,
Чтобы после тепла шли дожди, ну а следом снега.
Чтобы в трудность забот, была радость одета,
И весной, размывала река берега.

Так всегда было, есть и наверное будет,
Ласка лета, грусть осени, зим холода.
Это замысел Бога, он нам неподсуден,
В топке Вечности время сжигает года.

И стареют одни, а...

Ленинград. 80 лет снятия блокады
.
Восемьдесят лет "БЛОКАДА" слово
режет память поколений бороздой,
выворачивая снова, снова
боль и кровь народа черною золой.
.
Сны, как явь! Мне не дают покоя:
под ДОРОГУ ЖИЗНИ дед ушёл, под лёд,
Пискарёвки МАТЬ-ЗЕМЛЯ семье покровом,
только мамочке Всевышний годы шлёт!
.
Девятьсот голодных, мёрзлых, страшных,
адских дней... Как можно было пережить?!
Ленинград! Ты не забудешь павших!
Память в генах вечна -- не перепрошить!
.
Потому январскою...

По расписанию судьбы сегодня дождь.
Надеясь, вечно от неё чего-то ждёшь.
Но нет капризнее неё на свете дам.
Её я раб до самой тризны тут и там.

Заплатки луж по сонной улице кругом.
От брызг не спрятаться под вымокшим зонтом.
А память ветрено уносит в ту весну,
Где второпях кораблик счастья промелькнул.

Где же мой кораблик любви?
Где годы юные мои?
Принять любовь я готов,
А ждёт ли она в пик холодов?

Где же мой кораблик любви?
В какой он прячется дали?
Я непременно найду тебя...