Хмурые лица

Жил в нашей славной столице
На Патриарших прудах
В мокрой большой коммуналке
Старый уставший монах

Пил он касторку и мяту
Вечером штопал носки
А по ночам перед богом
Замаливал чьи то грехи

В той же убогой квартире
Девушка Аня жила
И старику помогала
Добрая Аня была

Одежду стирала в субботу
В среду в аптеке была
И прибирала в каморке
Старалась она как могла

Однажды, в воскресный полдень
Ане сказал старик
Купи-ка мне дочка масла
И засыпая, притих

Аня на руку скора...

Как полями да лесами да проселками
Шел Семен с своей дырявою кошелкою
Нес он ношу ох тяжелую тяжелую
Пел он песню только песню невеселую

Нес он горе горькое, тоску холодную
С сердцем каменным, душой голодною
Хмур челом со взором затуманенным
Будто мертвою водою одурманенный

Ты постой Семен, скажи, что приключилося?
Отчего же ты так сильно закручинился?
Ты скажи, Семен, быть может я смогу
Разделить с тобою горе и твою беду

Усмехнется он улыбкою да странною
Поведет рассказ, да...

…В ранний час на лесной опушке,
за поводья коней ведя,
Шли бояре в шелках да злате,
Волчьи шкуры с собой неся.
Самый младший был всех проворней,
Вез с собой он не мало шкур,
От чего-то совсем не весел,
Но скорее ужасно хмур.
Видно совести вспомнил голос,
Что в ту пору ему твердил,
Их осталось всего лишь двое,
Вру, скорее уже один.

- Порази тебя гром, подонок!
Как посмел ты его убить?
Ведь совсем он еще волчонок,
Слышишь, брат за спиной рычит,
Свои лапки испачкав кровью,
Той...

Вот ночь пришла, но я – ничей,
И никакой. А свет свечей
Бросает тени. Плохо видно.
Куда я спрятался? Обидно –
Так затеряться средь вещей.
Я – невидимка, очевидно?!

Нигде – ни в чём. Всегда – вне всех.
Сам по себе. Включаю смех:
Перевожу звук до раскатов,
Басы пониже… Хрипловато.
Я избавляюсь от помех
И уши затыкаю ватой.

Теперь – картинка: яркость, цвет.
Ну, вот, а говорили - нет
Здесь никого. Смотри – позёр:
Сигара, смокинг и ликёр;
На вид эстету сорок лет,
Хотите с ним на...

Дождь стучит, стучит по крышам,
По асфальту и земле.
Опустилось небо ниже -
Заглянуть в окно ко мне.
Хмуро смотрит на прохожих
И под тучей прячет взгляд,
И понять никак не может -
Отчего, вдруг, все спешат.

Так все славно начиналось -
Были рады все вокруг:
Солнце в небе улыбалось,
Юноши вели подруг.
Дети весело смеялись,
Мелкий теплый дождь ловя,
Краски радуги менялись,
В небе мостик наведя.

Захотелось небу тоже
Поучаствовать в игре -
И спустилось небо...

Грозно хмурится тучами, сдвинута бровь,
Стихли птицы, торопятся люди…
И, затишье прорезав до самых основ,
Рыкнул гром, возвестив, буря будет…

Ветер, радуясь буре, пустился шалить,
Небо брови смыкает всё строже…
Рок-концерт удался… И во всю свою прыть
Дождь-солист развлекает прохожих…

Сегодня ты нищий, голодный, унылый,
И всё в этой жизни тоскливо и хмуро.
А завтра въезжаешь в роскошную виллу,
Огромный карман распирают купюры.

Сегодня больной, нелюбимый, убогий,
Понурые плечи, мешки под глазами.
А завтра удача поклонится в ноги,
Все прелести мира придут к тебе сами.

Сегодня ты тихий, бесславный, безвестный
И пишешь влюблённые письма ночами.
А завтра услышит она твои песни,
И зал восхищённо засыплет цветами.

В этой большой колыбели пространства
Нет...

Красно – зелёное детство моё,
Некогда мне веселиться.
Небо устало закатным огнём,
Можно присесть и забыться.

Каменным грохотом новых домов
Поле поёт, умирая.
Гнусно звучащим, скрежетом слов,
Снова мне имя сломали.

Хмурясь, пойду я по крышам домов,
Прыгая через карнизы,
Смело нырну в лужу гибельных снов,
Их выполняя капризы.

Мы бежали, даря улыбки
У бассейна брызги ловили
На перилах качались зыбких
Ягодой в губы из губ кормили
Милый взгляд зажигал сердце
Жарко руки касались шеи
Позабыты все были потери
В жизни вечной твоей Галатеи

Разлучая на век с половинкою
Случай – хмурый судья, не помилует
Нету рядом тебя, почему ж есть я?
Приговор, как топор – АМПУТАЦИЯ

На перроне прощанья, надежды
Разлучаясь всего на мгновение
И не важно, что мокры одежды
Мы сливались в влюблённые тени
За минуту, что до...

Когда яблоко с ветки срывала,
ей послышался голос Отца:
«Только б это мгновенье не стало
настоящим началом конца!
До чего же ты, Ева, упряма!
Ну да ладно. Решила – срывай.
Только яблоко это Адаму,
заклинаю тебя, не давай!
Предложив угощенье такое,
превратишь ты барана в козла.
Ты разбудишь начало мужское,
а оно – средоточие зла!
Плод заветный в Адаме пробудит
неуёмный задор боевой,
и поверь: его тело не будет
никогда уж дружить с головой.
Зло в душе его возобладает
и собою...