Харя

Остатки ссоры на столе:
По’гнутая вилка,
Бьет обида в сердце мне,
Вдребезги любимая тарелка…

Остатки ссоры на столе:
Хлеба маленькие крошки,
«Ты больше не придешь ко мне?
Значит вещи все в окошко!

Да ты садись… картошка стынет!
Ах, аппетит у вас пропал,
Сиди и радуйся скатина!
Не испачкай скатерть, не ты ее стирал!»

Тарелка в стенки полетела,
Картошка по обоям вниз!
Туда же вилка без пробела,
Чашка, ложка и зефир!

«Какое хамство! Что за свинство?
Кто будет это убирать...

Я в трюм подводной лодки
Засела, чтобы водки
В одну отведав харю,
Забыть его, как сон.
По типу - депрессуха.
... А в видаке - порнуха.
Лежу - реву белугой
С актрисой в унисон.

Которую неделю
Интимных мест не брею,
Под корень сгрызла ногти
И выпила духи...
Кажись, пора причалить -
Но я ж того... в печали.
"... Не вызволит ли рыцарь
Принцессу от сохи?"

Подумалось - и боже!
Расплющенная рожа
Впилась в иллюминатор -
На милого похож.
Гляжу на нос картошкой,
Ору: "Я ж...

шаманит полночь колдовская,
луна стучит в висках как бубен;
одно «я» напрочь исчезает,
другое «я» – затменьем давит,
рождая мир, что был подсуден.

и губят ядом ведьмы губы,
и завозились зомби в клетках;
дудит дебильный ад во трубы,
где дьявол скалит в пломбах зубы,
маня к себе детей конфеткой.

о вы! услышьте позывные!
ко мне, сомнамбулы, идите
на темный зов в сады глухие,
там вас вампиры ждут рябые…
ау, лунатики! не спите!

и пробудились те, кто дрыхнул;
и даже мертвяки с...

Споили марсианина
В пивнушке возле бани мы.
Он бредил, словно раненый,
О чем? Нельзя понять.
В его плаще с карманами
Мы с Саней «трёшку» заняли.
Рванули по стакану мы,
И удалились спать.

Сны снились не нирванные.
На Марсе, вроде, пьяный я,
С «упитым» в «зюзю» Сашею -
Лежим, не можем встать.
Встает заря багряная
Над марсовой поляною.
Мы - в камере с парашею,
Не вру, ни дать, ни взять.

Лежали, как бараны мы
С глазами оловянными.
Охранник с харей страшною
Принёс две миски с...

Орденами в ряд увешан, как свининою копчёной,
Аксельбантами потешен – перегаром обреченный,
Морду пудрою припудрит, нам мозги опять запудрит –
И с утра до вечера - вновь пихает речи нам!

Образ твой недвижимый
Мухами засиженный,
По холсту написанный –
Кошками описаный.
Позабытый - проклятый,
Без закуски пропитый,
Сбросив память ратную –
Голью перекатною.
Флагом бы Андреевским,
Хрясь - по харе вереском,
По ушам дубиною –
Чтоб не гнули спины мы!
Да по заду палкою...

Сука-жизнь
Довела
До тюрьмы,
Баланды,
И харкал
На бетон
Кровью алою.

Оттоптал,
Глотки рвал,
Что-то видел –
Молчал,
Фраеров,
Без понтов,
Бил заточкою.

Вышел –
Встретил,
Узнал,
Полюбил,
Целовал,
Дорогими вещами
Одаривал.

Воровал,
Пропивал,
Изменял,
Но любил,
Приходил,
Уходил,
И не каялся.

Сука-жизнь
Довела –
С ним я
Встретил тебя,
И в душе
Борозда -
Черным на черно.

А в глазах,
Как туман,
А в руках
Острый нож,
И два тела
В асфальт...

Мне стало как-то одиноко. Ведь ты меня понять не смог -
Тебе, на уровне намёка, я отвечала на намёк...

Пока в повестке совещанья весь коллектив изнемогал,
Ты метко делал замечанья и как-то странно мне мигал

От внутриглазного давленья ты, как я знаю, не страдал,
И зародилось подозренье, что ты на что-то намекал

И в паранойи процветаньи никак ответа не найду, -
Как Мата Хари на заданьи: "Ну что же он имел ввиду?"

И на меня косишься хмуро, и явно ты чего-то ждешь...
Взгляд...

А вот и подруга Харуки – Мичиру.
Как и Хару, она служит миру.
Она рисует, играет на скрипке,
Своей игрой вызывая улыбки.
Так же прекрасный скульптор она
Но есть у неё и важнее дела:
Она хранит границы Вселенной,
Вступая в битвы просто мгновенно
Знает, о чём говорит моря шум.
Но это нормально: Мичиру - Нептун

(В нашем вечно первобытном племени
Жили мы в истории без времени.
Годовые кольца нас не метили,
Кронами сплелись тысячелетия.
Солнцевосхожденье над каньонами
Исчислялось сотнемиллионами.
Тектоническими монолитами
Плыли времена палеолитные.
Ихтиандром в океане вечности
Зачиналось наше человечество.

Первобытно-первые товарищи
Жили созерцая-припеваючи
Домостройно-родовой общиною,
Обрастая вековой щетиною,
С киселя на квас перебиваючись,
В инородцев шапками кидаючись.
Пили...

Авраам уже был стар и в годах преклонных.
Старика совсем достал возраст беспардонный.

Сын-красавец по дворам трётся у наложниц,
Ритуальный тешит шрам от сакральных ножниц.

Подошла пора женить Исаака лично.
Самому сватом ходить как-то неприлично

Аврааму. Старики не должны дать маху.
И совсем уж не с руки посылать за свахой.

Призывает он за тем старшего по мылу
(Управляющего всем, что в дому том было).

«Руку под моё стегно положи, пред Богом,
Генерал мой без погон, поклянись...