Хандра

Вновь поздней осени туманом,
День звуки мира заглушил.
И в мутном в нём, тревожно-странном,
Дыханье тайны чужих сил.

И бесполезна в нём поспешность,
Расплывчат, мира мутный взгляд.
И всё размыто как нечестность,
В которой правду растворят.

А воздух – дыма стал клубами,
Сырого дыма – без огня.
Он мыслей, давших звук словами,
Развеет эхо в хмари дня.

Осенней, рыжей листвы пятна,
Как пламя тусклого огни.
Их время в прошлом безвозвратно,
И из него глядят они.

Грустит осенний...

Берёза в поношенном платье
не прячет изгибы бедра,
с дождями приходят некстати
тоска о былом и хандра.

Скворцу за морями приснится
осиновый ветки ожог,
тату на груди у синицы -
осеннего солнца кружок.

А клёны отдали одежды
ветрам и забыли печаль,
и небо свинцовое держат
на чёрных костлявых плечах.

Не купишь на золото листьев
прозрачность погожего дня...
теплеет на сердце от мысли,
что ты не оставишь меня.


Валерий Мазманян

Автор: Касаткин Юрий

Какая прелесть! — цвет тюльпана.
Какая нежность, стиль в цветке.
Он Богом создан! — без изъяна.
Тюльпан! — даёт салют весне.

Он каждый год весной приходит
И радость всем приносит в дом,
И в душах наших происходит
С его приходом перелом.

Хандра зимы слетает сразу,
Хотя порой метель метёт.
Весна в свою приходит фазу
И снег с полей скоро сойдёт.

Тюльпан! Тюльпан! — какая прелесть!
Какая нежность, стиль в цветке.
Таит в себе он тайну, свежесть.
Тюльпан...

Опять ненастьем зябким смотрит,
В окно тучь грязно-серых хмурь.
И май весенний, словно осень,
Поёт ветрами песню бурь.

И мрачный, словно враг-убийца,
День дышит сыростью дождей.
А ветер воет словно злится,
На мир, погоду и людей.

Тепла и света тело просит,
В ненастья серости хандра.
Она о душу когти точит,
И жить не хочется с утра.

А миру, не до сантиментов,
Круг обязательств дан всем в нём.
И мне, в нём ставшему лишь кем-то,
Их выполнять и под дождём.

И в серый взгляд...

Взгляд мой томен и задумчив - просто сильная жара, и друзья пока не едут, скучно мне, без вас хандра. 
Правда, девочки - красульки разгоняет грусть - тоску, приезжайте поскорее, жду, надеюсь и люблю.

.

Приходит день и час конечный;

все волны тела моего

сольются каплей с миром вечным,

душа взойдёт на суд Его,

в деснице чьей вселенной судьбы

и вся больная суть моя,

кто видит и прощает, любит…

А я, слепец, живу, гордясь.

Закаты и восходы, фазы

Луны, планет и глупых грёз

другого сердца резонансом

коснуться через светоч слёз.

Душа изныла от лукавства:

иллюзий сладких фальшь, обман;

вновь сети мира и коварства –

завистник шлёт земной дурман...

Зачем дожди, зачем туманы,
Зачем осенняя хандра.
Зачем печальных грёз дурманы,
И сырость мерзкая с утра.

Куды ты бабье спрятал лето,
Осенний мир от нас живых.
Быть может рядом оно где-то,
Средь листопадов золотых?

Быть может так угодно Богу,
Чтобы размыло путь дождём.
И не найдя к нам путь-дорогу,
Блуждало бабье лето в нём.

И потому дождями слёзы,
Осенний мир льёт третий день.
И снов печальные в нём грёзы,
И лес, укрыла тучи тень.

И выпив сладких грёз нирваны,
Тихонько...

Герои:
1. Бог в белой тунике и тоге с нимбом и посохом,
2. Четыре бога (2 женщины и 2 мужчины) из танцующих артистов в белых туниках и тогах с нимбами,
3. Адам в белом балетном комбинезоне,
4. Лилит в белом балетном комбинезоне, рыжий парик.
5. Ева в белом балетном комбинезоне,
6. Андрогины – группа балетных артистов (или танцовщиков) У женщин волосы собраны в хвосты или в пучки, возможны стрижки. Женщины и мужчины в белых балетных комбинезонах, попарно (женщина и мужчина) соединённые...

Если высох источник силы,
И родной души рядом нет.
Ты из сердца, возьми жар пыла,
И согреет чувств светлых свет.

Если выход не виден взгляду,
И размыла его хандра.
Не сдавайся и жизнь в награду,
Счастье даст, в новый день с утра.

Если ложным был мысли вывод,
И в тупик, ею ты забрёл.
Не печалься, всегда есть выход,
Просто ты его не нашёл.

Если всё вдруг во всём и разом,
И совсем уж невмоготу.
И тогда, пока жив, обязан,
Жить и дальше идти в мечту.

Если всё же в печаль...

Шурша спешат песочные часы…
В окне бездымно догорает осень.
По кругу ветер ворох листьев носит
и октябрю бросает на весы.
Безвкусный день настоян на дожде,
в нём хмеля нет, а лишь хандра и влажность,
пушистых ёлок щегольство и важность
и дрожь берёз, иззябших без одежд –
они как свечи тонкие чадят
безлистных крон сырыми фитилями…
В затоне роща мачт над кораблями,
туман, буксиры сиплые гудят…

Промозглый вечер, близкая зима,
почти размыты межсезонья грани.
К стеклу прижат...