Гвоздь

Как непонятно всё, как странно,
Как в жизни всё переплелось.
Нет — все не лечит время раны,
Но размывает боль и злость.

С Небес без крыльев направление,
Одно лишь только — вниз всегда.
И не полёт ждёт, а падение,
В жизнь будней серых и труда.

Судьба событиями красит,
Её нить, нас состарив тем.
Кому-то в узел вдруг завяжет,
Кому-то, оборвёт совсем.

Мы не всегда узлы событий,
Попав в них, можем развязать.
И бьёмся, словно в силках птица,
Не в силах путы их порвать.

Как...

Вожди великою страной,
Который век уже играют.
Ломая старый, новый строй,
В ней людям силой насаждают.

В ней каждый век войной отмечен,
Междуусобною резнёй.
И груз тех бед взвалив на плечи,
Всегда в ней нёс народ простой.

То князь Олег, крещенье приняв,
Распял в ней волю на кресте.
Свободе гвоздь в ладони вбили,
Оставив жизнь ей лишь в мечте.

То вождь картавый, бунта кровью,
Самодержавье погубил.
Другой вождь, временем застоя,
Умы в ней ленью заразил.

То меченный, пятном...

В душу, друг, забили гвоздь,
Поржавел он от печали? —
Заходи в лачугу, гость,
Здесь сердцами отощали.

Бабы, карты и вино
Привлекают всех заблудших.
Я заблудшим был давно,
А теперь один из худших.

Несгибаемая суть
Человеческой породы:
Отраженье обмануть —
В зеркалах мы все уроды.

Счастлив тот, кто видит лишь
В отражении фигуру.
Без грехов не разглядишь
Жизнью гнутую натуру.

Аккуратней, здесь порог,
Как обычно перед дверью...
Жаль, что ты из всех дорог
Выбрал, друг...

И снова жизни потрясение,
На сердце мне оставит шрам.
И вновь не сплю, в душе смятение,
Тревога, бродит тенью там.

Мир прикоснуться снова гадостью,
Сумел в пути к судьбе моей.
Кому-то стало большой радостью,
То, что дышать мне тяжелей.

С тем кем-то, не знаком я лично,
И не желал бы о нём знать.
Но не спросил мир как обычно,
Меня, дав пакость мне, опять.

Шепнул я Небу: — «Почему?!
Чем я немилость заслужил?!!
За что, дав тела мне тюрьму,
Забыло, дать ему ты сил?!»

Но Небо...

Учитель первый, как писать стихи,
Твои советы я запомнил.
И перечень известных мне стихий
Ты своим творчеством дополнил!

В твоей поэзии
слова,
как гвоздь,
Вбиты
в лестницу
каждой рифмы.
Хочешь,
наверх по ней залезь,
авось
Считать не будешь
задом
рифы!

Прости меня, я не настолько смел
И всё оцениваю трезво, -
Залезть по лестнице я не сумел,
Не те у меня прыть и резвость!

И потому поэтом я не стал, -
Так обо мне и Вы б сказали.
Другой в душе возвёл я пьедестал...

Думал я погрустить немного,
И состряпать стихи о «Вечном»…
Но случайно поранил ногу,
Ну! И глубже «копнул» конечно!

Боль и Стресс Наш сбивают «винчестер»,
И «программы» шалят порою…
Поругался в сердцах я конечно,
И от боли тихонько вою…

По ушам Мне шлёпают Мысли,
Подводя Извилины к Цели!
И пока Они не «Зависли»,
Обхожу все «подводные» мели!

Боль как Сон постепенно проходит,
Наступает предательский Стресс…
Но, наверное, это Веками,
Заставляет Наш двигать Прогресс!?

Отойдя...

Что утро, что и день и вечер и ночь всего лишь
оборот по кругу. И не помочь упавшему вдруг
другу, снесло волной, познания изведав, от со-
трясения, смещения структур и амнезией всё
замкнул, туннель, открылся или не совсем, что-
бы пролезть вовнутрь и там, зачем? не надо,
гвоздь забить или ввинтить шуруп, уж если туп,
то туп.

Нам сказы, былины, рассказы и сказки
Народ, сохранив, в современность донёс.
Народу, для слова, запреты, указки,
Что новому срубу проржавленный гвоздь.

Любила малая я бабушек слушать.
Лишь солнце усядется на горизонт,
Сходились на лавку старушки-подружки
И я, ухватившись за бабкин подол.

Сидела, как мышка, тихонько-тихонько
На ситцевых юбках меж бабки колен,
Как в кресле своём, любопытная кроха,
И слушала сказы о разной земле.

Одна из бабулек – волжанка, другая
Приехала в...

Лицензия на убийство.

Бог не давал лицензий на убийства.
Но всё же если дал, то покажи!
Стрелять нет прав по людям у фашизма,
Фашизму не сдавайте рубежи!

Фашизму не сдавайте наши души!
Колокола давно стозвонят SOS!
Нет в мире ничего фашизма хуже!
А толерантность – миру в сердце гвоздь!

Нас убивают мирных, безоружных
По молчаливому согласию ООН.
А нам всего-то только было нужно,
Чтоб русский был бы не искоренён.

Мы будем до последней капли крови
В традициях всех дедов и...

События, как весенние льдины, обламывая края,
громоздились, одно на другое, ( друг на друга),
формировали жизнь адепта, за что мне это? спр-
ашивал он, сам себя, всё не предсказуемо и вне-
запно, в самый неподходящий момент, (дул), св-
истел в свисток, мент, «не заходите границы, отв-
едённые вам, а не то я вам и задам», а проигран-
ные мысленно истории вообще насмарку, одно-
значность маячила, как прочерченная линия
на листе ватмана, в конце могила, полное от-
сутствие ощущения...