Гуще

Где вы, товарищи мои,
Что, подчиняяся приказу,
Прошли смертельные бои
И в них не павшие ни разу?

Из боя, в тот, последний раз,
Когда траншею брали схода,
Осталось двадцать, а сейчас
Всего лишь пятеро от взвода!

Кто умер от оживших ран
Со ржавой крупповской начинкой,
Кому-то сердце хулиган
После войны дорезал финкой!

А кто-то, жертвуя собой,
Испузырясь живьём от жара,
Шёл снова, как в последний бой
В огонь гудящего пожара!

А тот, не сломленный войной,
Погиб от напасти...

Вновь в предпраздничном психозе
Перешла страна на рысь.
Шопоголики вприпрыжку
Вдоль прилавков понеслись.

В гуще ценников витринных
Кругом ходит голова.
Налетай! Подешевело!!!
Было – рубель. Стало – два. :)

Как будто все было не с нами,
Закончился сладостный плен,
Качались двумя поплавками
На глади житейских проблем.

Ночлег завершался корридой,
А может быть, чем-то иным,
Нам зеркало заднего вида
Служило стеклом лобовым.

Порвалась жемчужная нитка,
Дни юности не подобрать,
Мелькнет на прощанье улыбка,
Ведь я научилась прощать.

Наш путь оказался конечным,
И выдала горечь слеза,
Увидишь ты в фарах по встречной
Кошачьи большие глаза,

Все чувства сомнение плющит,
И страх...

По крутизне тропинки
Другой дороги нет
Я выйду к той долинке!
Травой затянет след.

Там стланик и брусника,
Чуть ниже зверобой.
Не громко и не тихо.
И все само собой.

В распадке, в самой гуще,
Как юрта небеса.
И овенов жующих
Блаженные глаза.

Пребудут эти братья
Теперь в моей судьбе
С похожим на заклятье
Меланхоличным «бе э»

Приветствуя породу
С природой наряду,
Я, как в живую воду,
Войду в долину ту.

Не упрекни в крамоле
Придумано не мной,
Но есть покой и воля...

Костер сооружен, и роковое
Готово вспыхнуть пламя; все молчит,-
Лишь слышен легкий треск, и в нижнем слое
Костра огонь предательски сквозит.

Дым побежал - народ столпился гуще;
Вот все они - весь этот темный мир:
Тут и гнетомый люд, и люд гнетущий,
Ложь и насилье, рыцарство и клир.

Тут вероломный кесарь, и князей
Имперских и духовных сонм верховный,
И сам он, римский иерарх, в своей
Непогрешимости греховной.

Тут и она - та старица простая,
Не позабытая с тех пор,
Что принесла...

Плещет
Как вечером
Винное месиво.
Уже не плечи,
Любовь
И свечи...
Любовь абсолютная -
Та, что в деле
Подсудном
Всегда выбирается
Победителем.

Льет как энергией - благодатной.
Дружеский ржач
Наклоняет поэтов
Статных, подобные даты
Запечатляющих
Когда ищут пристанище
Ночевать.

Желательно с Богом спать...
Найти его в породистой
Гуще событий,
Как по наитию,
Замысловатых
И очень красивых,
Но даже тогда
Хочется выпить...
Обоями дух обвести...

Не всё, не всё о нашем прошлом
Прочесть могли мы в письменах
И что оставим за порогом –
К нам явится в красивых снах

Наверное, бывает с каждым:
Ты, видя необычный сон,
Уверен, будто жил однажды
Той жизнью, - так реален он

Досадно было бы проснуться
И не запомнить ничего.
И хочется туда вернуться.
Но покидал ли ты его?

***

Я думаю, давно когда-то,
А может быть, в других мирах
Заветной красотой богатых,
Я на высоких берегах

Жила над тихим синим морем
В саду, что прятал...

Позволь мне прожить этот день и всю жизнь, как предписано,
Спаси от фантазий, чтоб жар чувств негодных утих.
Позволь мне прожить этот день и всю жизнь, как предписано,
Направь и стремления, и волю, и жажду, и мысль!
Я хочу не грешить даже в них.
Даруй в этот день и всем дням чистоту моих помыслов,
И жажду успеха на Божью Задачу направь!
Я в гуще страданий – творением Божьего промысла,
За право с Любовью себя – Его сыном назвать.
Я владею моим воображением и мыслями! Аминь!

На...

Скажи немного больше слов.
Попробуй же собраться с мыслью
Ведь твой конец уже готов
Простись, быстрее, Грешник, с жизнью.

Твоя судьба пылает в гуще.
Всех тех твоих смертны(')х грехов.
Песок часов, быстро бегущий,
Рисует нам Розу Ветров.

Скажи немного больше слов
Ведь ты же ангел.
Где же крылья?..
Они помогут ангелу летать..

Все выше, выше, выше...
Ведь твой конец уже готов.
Но крылев им не отобрать...
Прстись же, Грешник, с жизнью.

Вот здесь был хутор,
но для нас - стоит он в памяти сейчас.
А что случилось?
Почему, куда он делся?
Я расскажу.
Он вырос здесь, как будто в сказке,
бежали беглые с опаской
- на Дон, на вольные степя
от гнета буржуазного тогда.
Себя казаками называли,
и хутора здесь возрождали.
Среди степей, на безымянной речке,
он простоять был должен вечно,
расти и благоухать,
и род казачий продолжать.
Сады цвели весной там белым полотном,
и пели птицы в гуще камышов.
Лягушки вечером...