Грязные микробы

Тону, распутница, в твоих глазах,
В росе волос серебряного цвета.
Мне отмеряет радость на часах
За плату ночь до самого рассвета.

Твоя улыбка - блеск и мишура,
Одетая цветастая манишка,
А жизнь полна неведомых утрат,
Потрепанна прочитанная книжка.

Познала грудь немало разных рук
И ласк холодных губы без пощады,
Но где-то в глубине не ясный звук
Души в цепях истерзанной нещадно.


Твоя любовь продажная – товар.
Имеет цену в твердой инвалюте
И раздевает щедрый гонорар
В любой...

Я тренируюсь:
Трудно быть Богом.
Жизни — на карту,
Смерть — на сукно.
Вечности повесть —
Вздохом и слогом,
Сном и инфарктом —
Время в окно.

Люди как пешки,
Люди как черви,
Люди как блохи:
Пламенный шок.
С тенью усмешки —
Первый из первых, —
Выбросив Плохо
И Хорошо.

Нити от пальцев
Тянутся к глоткам,
Тянутся к горлу,
Тянут на дно.
Челюсти танцы,
Голоса жёсткость,
Глаз моих свёрла,
Плаха — ладонь.

Мерзкое стадо:
Глупые толпы.
Им бы — от века, —
Им бы — всю жизнь...

Девочка-коала
Плачет в зоосаде:
«Мама, я устала
Прятаться в засаде!

Мама, нам бросают
Грязные объедки!
Нас не выпускают
Из железной клетки!

А коале честной,
А коале вольной
В этой клетке тесно
И порою — больно.

Я хочу свободу
Подержать на лапах,
Ласковой природы
Чуя вольный запах.

Я хочу умчаться
В дальние просторы,
Я хочу забраться
На большие горы,

От людей подальше,
К облакам поближе,
Где и солнце краше,
И деревья выше,

Где живут коалы
Вольными стадами...

Крышам домов, что скрывают небесную даль,
Пыльным подъездам, скрывающим ужас ночей,
Серым подросткам, что держат за поясом сталь,
Скрипу трамваев и шелесту чёрных плащей
Я объявляю войну!

Старым кумирам ослепших ночных площадей,
Шуму дорог и спартанским уборам витрин,
Тусклым панелям и взглядам притихших блядей,
Дыму седых сигарет и бездушных машин
Я объявляю войну!!

Серым квадратам набитых развратом квартир,
Хищному взгляду прохожих и крикам «вперёд!»,
Древним музеям, похожим на...

Лужи дворов заставляют понервничать
Ранней весенней апрельской порою.
Жду, не дождусь наступающей нежности,
Грязного снега ухода в историю.

С крыши съезжают остатки забвения
Зимнего плена достаточно долгого.
Капают вниз эти слёзы мучения
И протекают ручьями по городу.

Всюду летают грачи, прилетевшие
С дальних краёв к нам обратно на родину.
Скоро река скинет лёд наваждения,
Будет разлив и начало истории

Лучшего рая опять наступившего
В наших краях, дремотою...

Ждём, появляйтесь, рождайтесь, выглядывайте,
радуйте, стариков, радуйте.
- На кого, оставить царство?
- Цур на ………………….
- Цур
Пополняйте ресурс, не «поп мастурбацией», а
творчеством и новым пророчеством, знанием,
нам на радость, а бесам гадость………………

Kazantseva Z.V.:
- Мысли мыслителя не объяснимы

qwert2011:
- Ясным днём, тёмной ночью, в туман, утром и
вечером, не объяснить мысли, мыслителя,
листья силы, корни слабости, кроны, короны,
звуки, ноты, вкус, укус, лишь художник...

Скорлупа в яичнице,
Паутина в зале,
Но о том не мыслится,
В этом нет печали,
А посуда горкою,
Что вот-вот развалится,
Да и здесь, голубушка,
Вовсе не печалится…
А в шкафу постельное
Кучкой грязной свалено,
А над телевизором –
Пыльная испарина…
Мается хозяюшка,
Настроенье гадкое
И на беспорядочек
Смотрит лишь украдкою…
В ней самой разбросано
И не состыкуется –
Детушки, работушка,
Да и муж – ночует где?
К зеркалу подходит все
И собой изводится,
Отраженье в зеркале
На печаль...

Согласно Теории Невероятности,
Я всё потерял бы в бессилье и праздности,

И мне говорили, что я по напрасному
Отдал себя времени блику неясному.

Но если останется пара нелепостей,
То я не останусь без каменной крепости

И, вытерев тряпкою грязные пятна стен,
Останусь по-прежнему невероятностен.

Ночной трамвай бежит по кругу.
Листвою всё занесено.
Давно умчались птицы к югу,
Давно закрылись казино.

Трамвайный скрип — мороз по коже,
Но кем-то спёрты тормоза.
Лишь зазевавшийся прохожий
Идёт, куда глядят глаза,

Лишь запоздалые машины
Бросают тень в дверной проём,
Да пожелтевшие вершины
О чём-то шепчутся своём.

А он ползёт по ржавой рельсе,
Несмел, простужен, неодет,
Сменяв свои шестнадцать цельсий
На шесть десятков фаренгейт.

На крыше кошки завывают,
Луна шевелится...

Слишком разное,
грязное,
грозное
кольцевой паутиной метро
завлекает
темница
звёздная
в ненасытных ночей
нутро.

Даже плач дождевой
неискренен,
даже солнечный смех
бескрыл.
Не видать
звездопадов
искровых;
не видать
ни одной
искры.

Сколько ярких звёзд
искалечили,
сколько душ
свели
за собой
эти пики
остроконечные,
в небо вбитые
на убой!

Не резвятся здесь воды вешние,
не скрипят снега
в январе.
Даже солнце с луной
повешены
на столбах
твоих
фонарей.

Этот...