Грудь

Зашуршали листы осенние,
замолчал под дождями парк,
дни весёлые, дни весенние
поглотил загустевший мрак.

Заиграло предзимье скулами
оголённых под снег лугов,
провода забренчали струнами,
подвывая тоске волков.

В хмуром ельнике ярко вспыхнули
в ночь встревоженные огоньки.
Птицы порхнули и не вскрикнули,
в чёрных ветках сорвав шаги.

В дальнем озере всплыл утопленник,
перегнила верёвки ость,
обернулся к зиме с истомою,
потянулся, как старый гость.

По раскисшему снегу к...

Туман деревья поглощает,
Жует оранжевый мой дом.
Ползет в овраг за иван-чаем,
Сентябрьской сыростью ведом.

И если буду с небом в ссоре
Иль прокляну я осень чуть,
То знайте — даже птицы в горе
Об окна разбивают грудь.

Почему мир так странно устроен,
Почему в нём стреляют по птицам?!
Есть в нём всё, только нет в нём покоя,
Сердце в грудь, изнутри мне стучится.

Что ж ты мечешься сердце-сердечко,
Что ж покоя себе не найдёшь?!
На ветру прогорит быстро свечка,
Жизнь промчится, назад не вернёшь.

Люди мимо бегут — все чужие,
Люди любят себя и своих.
Они в принципе все не плохие,
Подарю из души я им стих.

Но не слышат они пробегая,
Ни к чему им стихов моих вязь.
Отпихнули — иду теперь с краю,
Под...

Перед тем, как раствориться
В безответной мгле,
Жёлтый лист на грудь ложится
Матушке Земле.
Прижимается, без силы,
Как больной малыш,
Чтоб услышать голос милый:
«Ты ещё не спишь?
Спи, родной, и пусть цветные
Ты увидишь сны..."
Листья вырастут другие
У другой весны…
О тебе вздохну печально,
И слетит с ветвей
Тихий дождик слёз хрустальных -
Память летних дней.

Я смотрю на конец войны,
На затопленный кровью путь,
На поля, что теперь пусты
И болит от рыданий грудь.

Просыпаюсь, хватаю нож,
Рассекаю пустоты тьмы,
А в руках затаилась дрожь -
Я смотрю на конец войны.

Этот мир опустел в любви,
Отреченный от высших сил...
Ну а что будет впереди,
Мне никто ведь не говорил!

Попрощавшись с чужой землей,
На легке я отправлюсь в путь,
Там, где ждут меня всей душой...
Я приду, приползу как-нибудь!

Я навею вам сперва, всё про наши чудеса.
Аськи, маськи, пикселя, нам заменят небеса.
Во всемирной паутине, точно в тине, в тине, в тине.
Вой машины по утрам, нам заменит птичий гам.
И мужчины в муляже и миледи в неглиже.
И неон зарею новой осветит нам города.
И душа как у матрешки, тут одежки, а тут рожки.
И чтоб фальш ушла из речи лексиконом мы залечим.
А хотелось бы сперва, нам настроить голоса.
Чтоб кричали голоса, для тебя я открою небеса.
И услышать шум дождя, чтоб шептала нам...

Рассудок – трезвость, а любовь
подобна свету среди ночи.
Закрой же шторы, стисни очи,
ладонью прикрывая бровь.

Для сердца сей опасен свет.
Любовь сжигает, ровно пламя.
Любовь она – средь мрака знамя,
и тьме – решительный ответ.

Пройди же мимо, тенью, «нет»
скажи лучам любви и свету,
мой мрак – отец, его советы
я чту на ложе новых бед.

Средь чёрной ночи – страсть пуста.
Любви - пурпурные уста,
лобзают вновь иных, пьяня,
живее, только – не меня.

Пусть – бегство. Пусть...

Руки тянутся к ножу.
Возможно, я с ума схожу,
возможно восемь: сорок пять,
и память нужно напрягать,
чтоб не расплавиться в жару.
Агонии меня не взять,
Решила – буду продолжать!
В моем останутся мозгу
Две розы, самолет в Перу,
Две вазы, мысленная рать,
И зеркало, что не достать,
Как ни старайся поднимать
Свою подтаявшую плоть,
Но левитации опять
Меня на воздух не поднять.
И розовый остался дым,
Оттенком серо-голубым
По черно-белым волосам,
И грудь вздымается, и там
Твое...

Видел я сон довольно жалкий:
Шальная пуля угодила в грудь.
И вкус во рту, от смерти, сладкий,
И сладок прожитый мой путь.
Отныне дух мой, будто ветер;
Без плоти над землёй кружит.
(И то, что создал небесный мастер,
Своим творением не дорожит).

Убит безумец мятежной пулей,
Как при Сталине – дитя войны.
(Чьей хладной и грешной волей,
Мне вновь прельщают эти сны).
Облик в отраженьях зеркальных,
Я искал мне знакомые черты;
Но, ни лица, ни глаз печальных,
Ни тела не узрел я красоты...

В лучах заката утопала
Аллея парка городского.
Ты на скамейке поджидала
В тот час свиданья рокового.

Кто знал, что чёрная пантера
Томима зовом страсти жадной?
Обыкновенная гетера
С душой расчётливой, прохладной.

Играла мило коготками,
Бросая пламенные взоры!
Сверкала снежными зубами
Податливо на уговоры.

Грудь белая звала упруго,
Уста молили об усладе!
Неудержимым был пыл друга,
Когда лицо кидал во пряди!

И обольстительнейшей силой
Я до корней основ сражённый,
Всю ночь...