Грубый

Глаза тоски из чёрной тучи,
Посмотрят мрака глубиной.
И я не верю в то что лучше,
Мне будет новый день земной.

Весь мир предстанет в мрачном свете,
Жизнь будет чёрно-белой в нём.
Не на своём всё будет месте,
Не слава Богу всё во всём.

И даже близких друзей лица,
Лишь раздражать вдруг станут и,
На шутки их начну я злиться,
В том чувства, выплеснув свои.

Но позже, станет только хуже,
Когда пойму, что был я глуп.
Что я, чуть дружбу не разрушил,
Что я, заносчив был и груб.

И...

Заверните в улыбки обёртку,
Слов тепло и до сердца оно,
Дойдёт сквозь отчуждения корку,
Тех, кому их услышать дано.

Даже добрые мысли злым тоном,
Сказав, можно обидеть друзей.
Даже: - «Здравствуй!» - в устах грубым словом,
Иногда, может стать для людей.

Как аукнем, так нам отзовётся,
В звуках эха, вернувшись «ау».
Иль согреет, как лучиком солнце,
Иль подарит неприязни тьму.

И о нас, из уст наших, слов тоном,
Впечатление мы создаём.
И волнением в слове беззлобном,
Можем стать...

Воскресенье подходит к вечеру,
море дня одолев легко.
Предпоследним лучом подсвечены
гроты белые облаков.
Мачты сосен в прямую линию,
тихий ход, в огоньках причал…

Я устала быть самой сильною
и швартовы рубить сплеча.
Надоело быть грубым боцманом,
матерясь, усмирять бунты,
и тебе говорить - не бойся, мол,
чтоб сильнее боялся ты.
И, надраив до блеска палубу,
иногда напиваться в хлам…
Я устала бы, я упала бы -
если б поднятой быть могла.
Ну, не поднятой, хоть бы – понятой.
Мне б...

Я не спешу. Я медленно люблю.
Мой голос вкрадчив, как походка рысья.
Я отказала в страсти февралю,
чтоб марту в кудри рыжие зарыться.
Растянут мой московский говорок.
Давно за полдень - я тянусь в постели.
Мой длинен день.
Мой маленький мирок,
украшенный словесной канителью,
вмещает свет далёких ярких звёзд
и звёздочки подснежников в стакане.
В коллекции моих метаморфоз
притворством шёлка вышитые ткани
становятся парчой, хоть нить груба…

Лукавый демон, виртуоз прелюдий...

Жили-были мы иль не были?
Жизнь как сон.
Мне виски мои в цвет пепельный,
Красит он.

На дней мелочь лет купюры,
Разменял.
Жизнь была не синекурой,
Жилы рвал.

Не герой, но злясь подножек,
Видит Бог.
Я врагам не ставил всё же,
Когда мог.

В простоте своей наивной,
Был открыт.
И за это вражей силой,
Бывал бит.

Ты скажи мне мир то вежливый,
То сердито-грубо злой.
Жили-были мы иль не были?
Или снились лишь, с тобой...
Марковцев Ю.

Плывут по небу облака -
фрегаты, каравеллы, барки
над летом нестерпимо жарким.
И лень им ливнем истекать.
Скупясь, несут свои клубы,
воды бесценные запасы.
И так размыты их анфасы,
и так их профили грубы,
как будто плотник их рубил.
Был плотник стар, топор неточен,
глаз не остёр и жест не точен.
Он врал, что корабелом был!
Врал, про кораллы и шторма
и про огни святого Эльма,
но всё не мог припомнить, шельма,
голландца парусный формат.
Он путал числа и века,
пил ром…
Под ним в...

Жизнь так невелик′а, что можно не заметить,
Как годы промелькнут, и скроются вдал′и.
Благо дарю, бо Же, что я живу на свете,
Участвуя с тобой в творении любви.

Прости, коль иногда бываю груб и гр′омок,
Иль что-то бестолково когда вдруг совершу.
Но не предам земли, ведь русичей потомок,
И против светлых истин душой не погрешу.

А если в душу всё ж, да проползёт змеею,
Какая-никакая страстишка, невзначай,
И я, поддавшись ей, свершу что не благое,
Для духа исправленья, пинка мне...

Я тишину не променяю на слова,
В ней голос сердца будет явственнее слышен.
Моя природа ощущений такова,
Со мною надо говорить как можно тише.

Я в тишине могу услышать сам себя,
Спокойно взвесить за и против в жарком споре.
А на повышенных тонах всегда грубят,
Для выяснений отношений мир просторен.

Я тишиной теперь стараюсь дорожить,
И всем советую к ней так же относиться.
Моим учителем навечно стала жизнь,
Урок суровый - нарушать нельзя границы.

Я тишины глубокой ревностный...

ЧАСТУШКИ ДЕДУШКИ ПАХОМА

Мы в деревне поддержали –

Дать фашистам по мордам,

Чтобы этой злобной швали

Не осталось и следа!



В бой ушли, как на работу,

Аж четыре мужика!

Но тревожит нас забота,

Но кручинит нас тоска.



Старика послушай слово,

Мысль простую улови:

Ведь помиритесь же снова

Да на русской, на крови!



Мир, конечно, это славно –

Пусть закончится война!

Но для крепости державной

Нам стратегия нужна!



Снова к этим лиходеям...

***
И мудрость в шутовской наряд не облачается ль порой,
Чтобы доступней людям быть, сообразуясь с их сознанием?
Судьба нередко предстаёт нам под случайным одеянием,
Сама любовь под маской грубою лик кроткий прячет свой;
Бывает, что предупредительность стоит за прямотой
И только лишь благожелательность – за строгим порицанием…