Грелся на золе

Просто побудь со мной…
Просто держи ладонь…
Перетерпи зной…
Да, я не лед – огонь…

Просто любовь есть,
Сильнее, чем просто страсть..
Ты ведь не зря здесь…
Ты мне не дашь упасть?

Знаешь, судьба зла…
Крылья срывает с плеч…
Я же почти ушла…
Не смог ты меня сберечь…

Где-то в углу лежат…
Белые, как стена…
Крылья мои… Бежать…
Пока еще не война…

«Во веки веков» с губ…
«Отче, мне помоги…»
Не будь же так зол, груб -
Мы еще не враги…

Я бы уже вдаль…
Только вот крыльев нет...

Страницей жизни в книги судеб
Холодный ветер шелестит
Февраль, судьбу мою уносит
И зверски рану леденит

Январь светил лучами солнца
Зима купалась от любви
Но ветер- зол
Ветра надежды сомкнули грозные ряды

Той книги многие листы остались девственны под небом
Другой рукой, прекрасные черты, напишет кто то светом
Перо скользит, проходят годы и время сыплется в часах
Ты далеко и все же рядом, мираж растаял в небесах

Я эту книгу закрываю
Сдуваю пыль мечты с листа...

Не склонюсь пред судьбой,
Но приму её горести.
И не стану слезой,
Отмывать пятна с совести.

Не для всех был хорош,
Но имел своё мнение.
И на правду и ложь,
Имел свой угол зрения.

Не ища меньших зол,
Не под дном, не над крышею.
Когда бил в лицо пол,
Его был, всё же выше я.

Лишь один среди всех,
Лишь один среди многих.
Как и все, мне успех,
Я искал, забыв отдых.

Не склонюсь пред судьбой,
Но как есть всё приму.
Её радость с бедой,
Слёзы, смех, свет и тьму...
Марковцев Ю...

Не собрать воды разлитой,
Не зажечь золы огнём.
Жив я не твоей молитвой,
Не твоим согрет теплом.

И не мне горящий пламень,
Во глуби твоих очей.
И не я лучом меж ставень,
В окне спаленки твоей.

Я тебя в пути не встретил,
Хотя знал – ты где-то есть.
Только ты одна на свете,
А таких как я – не счесть.

Неба чёрной простынёю,
Мир накрыла ночи мгла.
Мы не встретимся с тобою,
Ты другой тропой ушла.

Был я выплеснут – разлилась,
Жизнь как капельки дождей.
Было всё, но не...

Не шуми, не кричи,
Не пытайся проклять.
Ты от счастья ключи,
Сам сумел потерять.

Не ищи, не зови,
Что сгорела – зола.
От погасшей любви.
Не бывает тепла.

Не суди, не вини,
Нет в ошибках грехов.
Уж прости коль они,
Свет украли из снов.

Отпусти, не держи,
Коли ей другой мил.
Ведь над зовом души,
У рассудка нет сил.

Не шуми, не стучи,
Не откроют дверей.
Ты от счастья ключи,
Потерял среди дней.
Марковцев Ю.

Я костёр разжигал,
Только было всё зря.
Всё о чём я мечтал,
В себя взяло вчера.

Был горящих углей,
Кратковременным пыл.
И дороги своей,
Цели я позабыл.

Павшей с неба звезды,
Не поймал я в ладонь.
И меня в боль беды,
Унёс случая конь.

Прогоревшие дни,
В прошлом стали золой.
Серой пылью они,
В нём укрыли след мой.

Разжигал я костёр,
Только было всё зря.
Мне судьбы приговор,
Слал мороз января...
Марковцев Ю.

Любовь так многим непонятна,
О ней все пишут и поют,
К одним приходит многократно,
Другие жизнь ей отдают.

Боготворят святое чувство,
Любовь не могут отменить,
Внедряют в жизнь, творя искусство,
И ценят тоненькую нить.

Поведаю в стихах обычных
Одну историю любви.
О, нет, я не о чувствах личных,
Хоть чувства есть у всех в крови.

Когда-то жил один художник.
Портреты женщин создавал.
Он, как ни странно, был безбожник,
К себе натурщиц часто звал.

Работал в замке он однажды...

Пародия на мыльные оперы.

-Ах! Мадам! Ваш месье оскорблен.
Вновь, маркиз принят был в доме нашем.
Улыбаетесь, крепок Ваш сон.
Неужели, Вам гнев мой не страшен?

- Ах! Месье! Может сбавите тон?
Я визиту маркиза не рада.
И могла его выставить вон,
Но про вежливость помнить нам надо.

- Ах! Мадам! А прекрасный букет?
Не заметить его невозможно.
В знак любви он подарен, Полетт.
Утверждение "вежливость" ложно.

- Ах! Месье! Не разрушен наш брак.
Да. Влюблен маркиз в Вашу супругу...

Не предвидишь всё, не напасёшься,
На все беды-горести молитв.
Верь и коли быть тому, вернёшься,
Невредимым из кровавых битв.

Напролом не при и если сможешь,
Обойди и яму, и подъём.
Будет с властью спор себе дороже,
Не пробить стены закона лбом.

Всем сверчакам шестки назначат власти,
Но не по умам, а по чинам.
И простых, не из козЫрной масти,
Причисляют в обществе к низам.

Обещаньем чуда пути врали,
Поманив за краешек Земли.
Но приблизить горизонта дали,
Они всё же, так и не...

Яков Есепкин

ПОРФИРОВЫЙ ШЕЛК

• «После оглашения конца истории, либо конца литературы возможно появление гениев. Так случилось и с Есепкиным. Далее история, в том числе история литературы развивается по канону: современники убивают пророков.»
И. Осетинский


I

Меловые опять зеркала
Окружили певцов темнооких,
Пепла мало Клааса, зола
Пусть виется меж башен высоких.

Тень Иосифа тронно горит,
Иль вертепы младенцам – подолы,
Аваддон ли звездою сорит,
Гладь сарматские чертят...