Грех

Было всяко, разно было,
Находил и вновь терял.
То в печали сердце стыло,
То миг счастья обжигал.

Было всяко, разно было,
Взлетев падал, в лужи муть.
Но хлебнув в ней грязи с илом,
Продолжал, поднявшись, путь.

Было всяко, разно было,
Обстоятельств знал тиски.
Но в такой миг души сила,
Ум спасала от тоски.

Было всяко, разно было,
Мир всё время разным был.
Солнце яркое светило,
Падал снег и дождик лил.

Было всяко, разно было,
Знал успех и неуспех.
То ласкала жизнь, то била...

Я не верю в грехов отпущение,
Их пятна с души этим не смыть
Даже если за них я прощение,
От обиженных смог получить.

Мне молитв и души покаянье,
Не смогло возвратить мой покой.
Притупило лишь сердца отчаянье,
Как наркоз, отуманив собой.

Одурманило слов исступление,
Их неистовством боль притупив.
Но взЯло лишь в себя возбуждение,
Мне покой души не возвратив.

Совесть в ней не признав оправдания,
Вернёт памятью зло глупых дел.
В ней раскаяньем я понимания,
И прощенья найти не...

Изобилие не давало ему уснуть, насытиться,
утолить голод, (прибылью?), без вины не ос-
тался, (любовь к серебру), (упивался),
улыбался.
- Глядя на гривны?
- Ну вы и наивны.

Философу поставит подпись, прос
тупок проститутки, шарм, «я вам и
вам я тоже дам», не видя и в добре
и зло нельзя понять, что повезло.

Все ошибиться могут,
Не без греха все здесь.
Но путь забудут к Богу,
Те, кто забыть смог честь

Те, кто жил злом и ложью,
Те, кто чужое крал.
Те, кто любить не может,
Кто сердце Злу отдал.

Мы разные и разный,
У нас и Ад, и Рай.
Нет счастья по приказу,
Сам, Рай в себе создай.

Всё в нас — своим все дышим,
Мир внутреннний создав.
В нём плоть и дух свой слышим,
И голос своих правд.

И плоть, иль дух — что лучше?
Жить тем — или другим?
Не грех — нам губит души,
А то, что стал...

Она не каждому раздеть себя позволит,
Такое право надо как-то заслужить.
В неё влюбиться невозможно поневоле,
Тот, кто не выдержит соблазна, откажись.

Она слова привыкла подкреплять делами,
Мужчин не любит, кто в глаза нахально врёт.
Бывает, искра вдруг проскочит между нами,
И нас несёт вперёд любви водоворот.

Она открыта, и знакомится случайно,
Но удивить её, однако, не легко.
Прожитых лет накоплен опыт за плечами,
И рядом след от поцелуев позвонков.

Она давно и безупречно...

Вкус измены – на языке,
В самоубийственном порыве
Слюной, писАвши на листе,
Вещает в шоковом режиме:
«Всё хорошо и будет лучше –
Плоти в замкнутом пространстве,
Коли рвением своим в тепле –
Бьёт тебя в грехополоводной тине…».

Огромный мир, надутый и бездушный,
Когда ему, вдруг, до меня не стало дела,
Напомнил шарик розовый, воздушный,
Отцовским ртом надутый до предела.

Когда отец, схватив меня в охапку,
Взял на руки, чтоб в детский сад нести,
Шар громко лопнул, превратившись в тряпку,
И я заплакал...Господи, прости.

И когда уже просто лежали,
Ненавидя, съедая себя -
Я причину искал для побега,
В неподвластном мгновеньи стыда

За безволие странное наше,
За безмерного чуство предательства -
Постаревшей мгновенно души,
В неразрывных тисках помешательства.

Этой тайны не будет отныне,
Тебе нечего больше скрывать.
Ненавистной горячею плахой -
Равнодушная стала кровать

Где бессвязное в ухо шептала,
Раздевалась нарочито медленно -
В колдовстве обессиленных рук,
В нарастающей томности трепетной...

Ты прости мне все грехи мои,
Все грехи я совершил невольно.
Потому что волею своей
Пребываю я в Тебе, довольный.

Потому что я Тебя люблю
Самой чистою и искренней любовью.
И прошу Тебя: прости мне все грехи,
Чтоб душа моя всегда была спокойна.

Чтоб душа моя всегда могла бы жить
Самою простою в мире жизнью.
И любить, любить Тебя, любить
До последней – не-печальной тризны.

Непечальной от того, что мы
После тризны встретимся с Тобою.
Ты прости мне все грехи мои
И омой меня Своей...