Граждане пишите позитив

Конечно, жизни правда - не кино,
И нету в ней ни дублей, ни дублёров,
Снимается в ней действие одно -
Экспромт без бутафорий и суфлёров.

Пошлёпал врач по попе малыша,
Внимание! Мотор! - под плач младенца
Запрыгнула в рождённого душа,
Готов актёр! Несите полотенца.

Всевышний здесь - незримый Режиссёр,
Весь мир - набор реальных декораций.
Играй, мой друг, ты как и я - актёр
В бездонном океане информаций.

Ну что же ты замешкал, смотрит зал...
Какая роль?! И где найти сценарий...

Холодно. Снежно. Метельно и ветрено,
Влажно и больно дышать.
Люди и улицы скованы холодом.
Серое небо сомкнулось над городом –
Не убежать.
Граждане тщетно согреться пытаются:
Кто-то в песцовую шубу “мотается”,
Кто-то в карман за “чекушкою” тянется,
Не прекращая дрожать.
Вечером небо к морозу краснеется.
Люди, терпите! – мы скоро согреемся:
Месяц весны еще ждать.

На отстой променяли застой
и тебе, триумфатор отстоя,
салютуют кошелкой пустой
те кто все отстоял и отстроил.

Я все видел и я не забыл
как ты сделал из граждан баранов...
Но теперь не отмолют попы,
но теперь не прикроет охрана.

Растворятся ворья имена
Но тебя то всегда помнить будут:
Для России на все времена
Ты обгонишь в проклятьях Иуду.

«До чего же мне все надоело! –
думал я, засыпая в ту ночь. –
И жена, что до смерти заела,
и беспутная дурочка дочь,
и сынок, потерявший работу,
и любовница с кучей проблем…
Да. Пожалуй, пора на охоту.
Я по ней стосковался совсем.
Неужели я завтра уеду
от работы, жены и детей,
по лосиному свежему следу
побегу я с собакой своей
и, увидев кормящую матку
с семидневным лосенком в кустах,
буду целиться долго в лопатку,
сжав «Сайгу»* свою в потных руках,
а потом, когда лес содрогнется...

Человек умирает
Оттого, что нечто его убивает.
Но что его убивает –
Он и сам лишь подозревает.



УРБО-НИРВАНА

в большом городе
легко так затеряться
в целующих улицах
и я опять окунусь
в прогулки весенним вечером
чтобы исчезнуть
в шуме и огнях



ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ И БЕЛЫЕ КАРЛИКИ

никогда не встречаются вместе
полные идентичности или совершенные противоположности
хотя все мы в чем-то двойники (взаимозаменяемы?)
я превращусь в тебя, ты – в него, он – еще в кого-то
ввиду...

В старинном доме на Литейном
Рос юный рыженький затейник;
Видоном был не шибко броский,
Известный как Иосиф Бродский.

Гремели ржавые трамваи.
На пляжах сладко загорали
Чувихи, кверху сочной попой.
В стакан бежит вода с сиропом.

От зноя шум в висках. Не первый
Он был в любовниках, наверно.
Вернувшись грустно на этаж,
Иосиф прячется за шкаф.

Здесь отгороженность от мира,
Струится грифель в почерк лиры,
Блуждая строчками в веках
Из потайного уголка.

А в школе гнут белиберду...

Может, возраст виной, что нагрузкой вдвойне,
Может просто чутьё, но заметил однажды:
Ощущаю себя каждый день на войне
Симпатичных среди и улыбчивых граждан.

Словно стаи волков, поселившись близ нас,
На тропе боевой поджидают добычу.
И скользящий твой взгляд, обронённый подчас,
Провоцирует их на кровавую стычку.

Леденит сердце рык на невинный вопрос,
Будто зверя в пути ненароком обидел.
Если только бы мог, - червяком в землю врос,
Чтобы в ярости волк не мечтал о корриде...

Вас мне когда-то часто представляли,
Наверно, даже правы были те,
Кого в былое время оскорбляли,
У вас все как в забавном варьете...

Чему здесь гражданам учиться?
Той идеальной простоте,
Наверно, нужно Вам влюбиться,
Чтобы привыкнуть к чистоте!

Пусть будет нынче так! И что-же,
При всей своей душевной доброте,
Вас спросим: и на что похоже
Пространство отданное слепоте!

Огромная страна, бескрайние просторы
А сколько в ней найдется дураков
Невероятно, на таком пространстве
Никак не обойтись без тумаков

Тумак для нас, что двигатель прогресса
Ковать металл или построить дом
Не назовешь ни одного процесса,
Который не запущен тумаком

На барских пашнях спины гнут холопы
Стараясь поотлынивать тайком
Известно всем, что хорошо работать
Заставишь, лишь весомым тумаком

Из века в век традиции менялись
Кафтаны, лапти, букли, парики
Росла страна...

Ты от жажды и от пекла нас спаси,
Драгоценная прохладная вода!
День – огонь! На сковородке караси
Себя чувствуют получше иногда.
Абрикосовый июль, ты как в парной
Хлещешь жаром нас уже который день.
Под кондишн сейчас бы с кружкою пивной!
В лес густой бы под спасительную тень!
Непонятны нам страданья москвичей.
Чуть за тридцать – им уже невмоготу.
Наш бы жар им! – как из тысячи печей,
Жар такой, какой, наверное, в аду.
Вместо дождика льёт с граждан сто потов.
Солнце юга, ты совсем...