Гранит

Яков Есепкин

• Из книги

«Архаика»

Хождения

Четвертая глава

Шумишь о чем, летейская волна,
Поешь ли, плачешь, Сузские ворота
С печалью вспоминаешь, холодна
Печаль твоя, холодного и счета

Достойна слава, мир ей и хвала,
Блуждающие звезды вдохновенья
Сияют над юдолью, тяжела
Сиянность их, сколь нет и дуновенья

Теперь во тьме небесной ветерка,
Зачем тревожить времени тенета,
Есть вечность иль покой, лети, строка,
Синоним безнадежности поэта

Горение ночное, ах, обман...

В городе Ангелов, чистом и правильном,
Бродит, всему, человек в нём чужой.
Грешен и быть ему, вечным изгнаником,
В мире куда, был он послан мечтой.

В городе Ангелов, в святость закованы,
Все и лишь он не такой.
И в нём открыты все слабые стороны,
И уязвим он душой.

В городе Ангелов, души стерильные,
Пресная, их чистота.
Жизни их все, словно оперы мыльные,
Фальши, полна красота.

В городе Ангелов, сердца порывы,
Грех и за них, человек будет бит.
В нём лишь святые, петь можно...

Как будто бы палец разбитый болит
и мама моя мне вдогонку кричит,
и едет навстречу седой инвалид,
руками толкая тележку,
а то, что в бою он остался без ног,
ему не урок, да и мне не урок,
и я продолжаю пробежку
на сильных, здоровых и легких ногах,
а он, выпивая бутылку за взмах,
въезжает с трехрядной гармошкой
в прокуренный тамбур, в вагонный проход,
и "Темную ночь...", распаляясь, поет,
и вытянув шею, в окошко
глядит, а за стеклами бродит весна,
играя листочком зеленым,
и дождик...

Вот вы думаете – котик – просто шерстяной мешок,
На продавленном диване занимается лежаньем?
Нет! наш котик тайно учит всё про квантовый скачок,
Как с дивана не вставая, побывать в котонирване,
Там, где прячется родимый и освоенный лоток.
– Котик вовсе не ленивый толстопопый лежебок!
Кот не мучится от скуки, кот грызёт гранит науки,
Изучает многомерность мисок в квантовых мирах.
Чтоб коллайдера бозоны не чинили вдруг препоны,
А еда не превращалась сразу в волновой мираж.
Ведь консервы...

.

Кенигсберг... Цитадель великой войны;

Пропитаны смертью камни и солью;

Капелька крови моя здесь горит

Еще нерождённой, будущей болью.
.

Война... Тяжкий труд, мозоли и пот.

Калеки...Страх смерти... Крест тяжкий несёт

С терпеньем великим могучий народ,

Но каждый победе свой долг отдаёт.

Не мне рассуждать почему и за что,

Чистилищем смертным искуплено всё.
.

Кровавый восход ударил набатом,

Давай, бог войны, передышку солдатам;

Стонет орудье горячим угаром...

Неподкупен закон,
Беспощадных времён.
Даже камень-гранит,
Вечность в пыль превратит.

Запрещённых дорог,
Неизвестен итог.
Если сил сломать нет,
Ненавистный запрет.

Остывая вода,
Станет холодом льда.
Жизни нет без движения,
Сквозь пространство мгновения.

Не сумевший найти,
Своё счастье в пути.
Себя чувствует лишним,
И забытым Всевышним.

Поле или волна,
Наших дней времена.
Мы не зная, по ним,
Свой отрезок бежим...
Марковцев Ю.

Дана всем, суть своих предметов,
В себе часто — другую мним.
Но желание в нас, быть кем-то,
Не изменит суть, сделав им.

Быть нам тем, что дано судьбою,
Даже если нам то, претит.
И не жить, сутью нам чужою,
Не взлетит, в синь небес гранит.

И себя, чем-то возомнившим,
Этим в них, их не смыть пород.
Им не стать своих сутей выше,
Не уйти, из своих природ.

И в себе человечек малый,
Возомнивший поэта суть,
Во тьму ночи глядит усталый,
Сон украла в нём мысли грусть.

В отражении...

Ветер взвоет за окошком дико,
И качнёт в припадке буйства дом.
Хлопнут ставни, заскрипит калитка,
Из окна, дохнёт тьма холодком.

Жуть страшилок детских густым мраком,
Из углов зловеще поглядит.
И забытой тайны острым страхом,
Царапнёт безмолвия гранит.

Жутковатой сладости падений,
Детских лет, страшилок мир сродни.
В нём тревога тайн прикосновений,
И загадок мутные огни.

Нет в страшилках подлости коварства,
В детских страхах бархатная мгла.
Без расчёта хитрого лукавства,
Без...

Синий запах алкоголя
Грустной ноткою скрипит.
Нет в бутылке лучшей доли.
Есть дорога под гранит.

Жизнь на ней проста как бублик.
Чуть муки вокруг дыры.
В мыслях шлак и в сердце угли.
Не горят мечты костры.

Заспиртованы таланты.
В красном взгляде ёрш бурлит.
Белый лис пришёл поддатый,
На больную душу ссыт.

Он безмятежно спит веками,
В немую дрёму погружён.
То полускрыт за облаками,
То в чистом небе виден он.

Ему дарила щедро Флора:
Вершине – мох, подножью – лес.
Кустарник ввысь живым узором
По кручам терпеливо лез.

Его обветренные скалы,
Гордясь свирепой красотой,
Грозят волне, чтоб море знало:-
Бессилен здесь морской прибой.

А в царстве тьмы, казалось мёртвом,
Где под горой застыл гранит,
Неугомонным, злобным чёртом
Таится что-то и не спит.

Чтобы однажды, днём весёлым...